Девочка на месяц. Петр Алешкин
детьми. Ночевал у нее на полу две ночи, днем скитался в поисках работы. Но его даже дворником не брали. Заглянут в паспорт, увидят штамп – женат, прописку тамбовскую и возвращают назад. До свидания.
Но верил в себя Дима, верил, что поднимется. Просто это временные трудности. Никакой Бог не поможет, если он сам не пробьется, не будет действовать энергично, не будет опускать руки, не будет валить свои неудачи на злой рок.
И все-таки именно дворником Анохин устроился, взяли его временно, без всяких положенных прав. Зима надвигалась. Вот-вот снег падет, мороз, тротуары обледенеют, работы много, а в дворники никто не идет. Только потому и взяли.
Как он мерз, голодал первое время! Зарплата мизерная, скитался, ночевал, где попало ту зиму! Чаще всего на жэковском складе, на пыльном порванном диване среди метел, лопат, ведер, с мерзким запахом хлорки. Этот запах он не терпит до сих пор, почувствует и сразу же поднимается тошнота, вспоминается жуткое время. Не дай Бог снова пережить такое!
За зиму Анохин выписался из Тамбова, развелся с Женечкой. Она сама подала на развод, сообщила его родителям, что выходит замуж. На суд он не поехал, послал заявление, заверенное нотариусом, что не возражает против развода. Бывалые люди посоветовали ему потерять паспорт, получить новый без записи о женитьбе и разводе. Он так и сделал. Заменил паспорт и весной устроился по лимиту на автомобильный завод слесарем-сборщиком, стал жить в рабочем общежитии. Начал все сначала.
Вскоре опять через его родителей Женечка прислала весточку, чтобы он больше не слал алименты. Новый муж удочерил его дочь. Печально стало, но грустил недолго. Помнил дочь Анохин маленьким беспомощным котенком. Три месяца всего лишь видел ее. Года через два случайно узнал, что Женечка с мужем и дочкой уехали куда-то из Тамбова. След ее затерялся.
Вспоминалась Анохину его прежняя жизнь, Женечка спокойно, без волнения, так, словно он проживал заново, пролистывал, видел сюжет давным-давно написанного, выдуманного им романа. Давненько уж не вспоминалась она, давно прощена. Дай Бог ей счастья с другим мужем! Может быть, он чем-то не подходил ей? Может быть, она чувствовала себя с ним не удовлетворенной? Хорошо, если нашла покой и радость с другим! Пусть муж любит ее так, как любил он!.. А Сергей поганец, большой поганец! Тронуть жену друга!..
И вспыхнуло недавнее. Ушел покой, заныло сердце, снова стало тревожно и обидно. Почему друзья предают его? В чем загвоздка? Не в нем ли? Что он делает не так? Что? Ведь прежде чем что-то сделать, он семь раз взвесит, не затронет ли он чьи-либо интересы, не обидит ли кого? Обдумает, прав ли он перед Богом и людьми? Разве плохо было с ним Женечке?
В салоне было тихо. Одни пассажиры дремали, другие, надев наушники, смотрели какой-то боевик по телевизору, По экрану беззвучно метались какие-то злобные люди с пистолетами, беззвучно взлетали вверх взорванные машины. Желание выпить, убить тревогу пересилило. Анохин шевельнулся, тихонько поднял руку, но Светлана тут же открыла глаза, глянула