Последние часы. Книга III. Терновая цепь. Кассандра Клэр
Потому что он умер? Но куда, зачем она могла поехать?
Джеймс покачал головой.
– Я не могу говорить об этом. Люси сама расскажет тебе.
– И все-таки я не понимаю, – вмешался Мэтью. На лбу у него пролегла тонкая морщинка. – Ты сказал, что последовал бы за нами в Париж, если бы не Люси… Но мы решили…
– Что ты будешь счастливо проводить время в обществе Грейс. – Произнося эти слова, Корделия испытала острую боль, как будто ей в сердце вонзился шип. Она стиснула зубы, чтобы не выдать себя.
Джеймс улыбнулся. Корделия никогда не видела, чтобы он так улыбался: горько, презрительно, но это презрение было обращено не на них. Казалось, он презирает себя самого.
– Грейс, – повторил он. – У меня нет ни малейшего желания провести хотя бы минуту в ее обществе. Она мне отвратительна. Я готов на все что угодно, лишь бы никогда в жизни больше не встречаться с ней. Корделия, Эффи рассказала мне о том, что ты видела…
– Ясно, – перебила она. Девушка испытала странное чувство, как будто парила высоко над полом и смотрела на себя со стороны. Рядом тяжело, как загнанный зверь, дышал Мэтью. Корделия продолжала: – В тот вечер мне не показалось, что она тебе отвратительна, Джеймс. Ты обнял ее и сказал…
– Я помню, что я сказал.
– Это было в тот вечер, когда я уехала в Париж, – воскликнула Корделия, – в тот самый вечер! И теперь ты смеешь уверять меня, что хотел последовать за мной?
Когда Джеймс заговорил, его голос был хриплым, мрачным и горьким, как воздух в царстве Велиала.
– Я примчался сразу, как только смог. Я хотел видеть вас обоих. Я подумал, что если я все объясню вам…
– Джеймс, – вмешался Мэтью. Его голос дрогнул. – Ты же не любишь ее.
– Я был полным идиотом, – вздохнул Джеймс. – Я готов это признать. Я ошибался насчет собственных чувств. Я ошибался насчет нашего брака. Я не считал его настоящим, но он был настоящим. Это самое реальное, что было у меня в жизни. – Он посмотрел Корделии в лицо. – Я хочу исправить свои ошибки, собрать и склеить осколки, вернуть все, что было. Я хочу…
– А тебе не приходило в голову задуматься о том, чего я хочу? – И Корделия сильнее сжала руку Мэтью. – Тебе, наверное, кажется, что я уже забыла, как на всех балах и вечерах ты смотрел только на Грейс, не обращая внимания на меня! Что ты целовался с ней уже после нашей свадьбы! Если я оскорбила тебя, уехав в Париж с Мэтью, что ж, мне жаль. Но я не думала, что мои поступки так интересуют тебя.
– Ты не думала, что твои поступки интересуют меня, – повторил Джеймс и взглянул на бутылку, которую по-прежнему держал в руках. – Знаете, я сижу здесь уже несколько часов. Я решил было выпить этой дряни, подумал, что это придаст мне храбрости, но на вкус она хуже самого смертоносного яда. Мне удалось сделать лишь один глоток. Как ты можешь вливать это в себя, Мэт, я не представляю.
Он поставил полупустую бутылку на стол, и Корделия только в этот момент заметила зеленую этикетку с белыми буквами: ABSINTHE BLANQUI.
Мэтью не шевелился.
– Это не его бутылка, –