Судьба со словарем. Артем Янтарёв

      И снова в доме запах гречи —

      она сытна и дешева.

      Венцом готов спуститься вечер —

      Твоя ль готова голова?

      Не понятна нашей логике

      Логика Его, Творца!

      Что же занимаем ложною

      массою всего мозги!

      Нет вечной любви. Очевидно. И гадко.

      Как на душе – фингал.

      Но любая любовь – любая! – загадка.

      А значит – открытый финал!

      Дух упирается, как скалолаз,

      в стенки моей биологии.

      Карабкается растопыркою вверх.

      Соскальзывает с досадою вниз.

      Из того и другого

      я извлекаю мелодии.

      Под молоточками солнца

      сосулек звенит карниз.

      Свет, мягкость, тишина.

      Ромашковый луг.

      Хорошо. Правда, хорошо.

      Правда.

      Так, значит, доказательство того,

                что истинно, а что нет,

      в сердце, в твоем сердце,

      в том, в чем и с чем тебе хорошо.

      Тебе.

      Тебе хорошо.

      А немного иное сочетание генов,

      и другому —

      с другим и в другом хорошо.

      И он, другой, будет отстаивать свою,

                другую, истину.

      Где же Истина?

      Одна.

      Стоп! Одна. Кто сказал, что она одна?

      Сны Чанга, ах, сны Чанга, снова сны Чанга[10].

      Снова лопоухое детство в лопухах и сныти.

      Сны Чанга. Капитан, собака, Бог.

      Надо бы перечитать рассказ!

      Перечитал. Что дало?

      Проблеск, просвет, запах тишины,

                ощущение покоя.

      Свет на вкус.

      Но ответ, Ответ?

      Ах, тишина – одно из обличий

                Великого Покоя,

      Вечного Покоя.

      Ответа не будет.

      У Бунина своя, N-я правда,

      где N – богомол с облаком!

      Вот я, вот моя душа.

      Они не одно и то же.

      Скорбь мою этим круша,

      меня ободряешь, Боже!

      Я преисполнен лени,

      трусости, лжи.

      Я исчезаю в тлене.

      Участь души?

      Всполохи, словно птицы,

      светом бьют, что крылом.

      Что это? Фары? Зарницы?

      Тёмен и пуст окоём.

      Нет источников света.

      Которые знает мир.

      Ещё: всё случилось это,

      когда я читал Псалтирь.

      Читал в полутьме (с текстом свыклися очи),

      часу так в седьмом, в канун как раз ночи.

      Разве что слабая лампа аквариума

      малой подсветкою зренье одаривала.

      Стих,