Сны о свободе. Никита Панин
многие десятилетия не выцвел.
– Это руны старого восточного языка, – догадалась Андромеда.
– Ну, великолепно! – развел руками профессор Реджис. – Мы должны решить загадку на мертвом языке! Если не успеем – нас поймают гвардейцы. А если ошибемся… Да, кстати, что будет, если мы ошибемся?
– Ничего хорошего, – пожал плечами граф Шнайдер. – Только два коридора безопасны. Из одного мы только что пришли, а второй приведет нас в следующий зал. В остальных же прячется смерть.
– С-с-смерть? – переспросил профессор Реджис. – Но ведь это ненаучно! – недоумевал профессор. – Что вы имеете в виду, ваше превосходительство?
Граф прикрыл глаза, стараясь вспомнить предание.
– Все легенды говорят только о том, что в ложных коридорах путника ожидает смерть. Что это – неизвестно никому. Лучше и нам не знать. Однако… среди членов тайной канцелярии бытует мнение, что все ложные коридоры попросту заканчиваются тупиком. Также, возможно, коридоры оснащены ловушками – каменными мешками, ублиетами2. Мы полагаем, стоит человеку зайти в ложный коридор, как срабатывает механизм и пол под ним переворачивается. Человек проваливается в каменный мешок и разбивается насмерть о его дно.
Андромеда отвела взгляд от арок и с надеждой взглянула на графа:
– Но у вас же есть план, верно? Иначе бы вы не привели меня сюда!
Граф Шнайдер сжал губы и покачал головой.
– Я член тайной канцелярии, и именно поэтому мне доверили секрет о существовании лабиринта. Но даже мне неизвестно заветное слово. Его знает только сам князь Мэруин. Полагаю, эту тайну ему передал отец как старшему из сыновей, – граф тяжело вздохнул. – Однако, моя госпожа, для вас нет другой дороги из дворца. Если вы хотите покинуть его, вам предстоит разгадать загадку. Вас обучали выдающиеся умы княжества, – граф почтительно кивнул профессору Реджису. – Должно быть, вы знакомы с древним языком.
Андромеда грустно улыбнулась. Последние несколько лет она усердно учила язык кочевых племен: князь Мэруин старался наладить с ними дружеские отношения. Неудивительно, что мертвый язык выветрился из ее головы.
– Я помню только алфавит… – честно призналась княгиня.
Профессор Реджис что-то недовольно промычал себе под нос, после чего тихо заметил:
– Во время обучения юная Андромеда проявляла блестящие способности в точных науках – арифметике, геометрии и астрономии, – заявил он с гордостью за ученицу. – Я советовал ей сосредоточиться на этих дисциплинах и прекратить бестолковое изучение мертвого языка.
Андромеда натянуто улыбнулась, чтобы скрыть неловкость. Граф Шнайдер слегка закатил глаза:
– Очень надеюсь, профессор Реджис, что геометрия спасет нас, – сквозь зубы процедил он.
– Постойте.
Андромеда постаралась разбавить повисшее напряжение. Она снова перевела взгляд на золотые символы и внимательно пригляделась к ним:
– Как давно был построен этот храм? – спросила она.
– Четыре
Ублиет – замаскированная яма, ловушка, с копьями внизу, направленными остриями вверх, или с ножами на колесе. Применялась в средние века в замках для «непрошеных гостей» и в тюрьмах для казни.