Пророчество Пятой скрижали. Наталья Александрова
ее энергия, напор и что мужики вокруг нее вьются. Было в ней что-то особенное…
– Аура, – усмехнулась Марина.
– Ну да, – вздохнула Лида и, помолчав, продолжила: – Ну, что с другими она вольно себя ведет, это мне неважно. А что с моим Женечкой целуется при встрече, обнимается, по-хозяйски его оглаживает, так что тут сделаешь? Старые друзья. Может, у них так принято? Мы тогда в новую квартиру переехали. Так они все у нас собирались. Антон твой приходил, Рябокони, Камилла с мужем. У нее муж был режиссер-документалист с телевидения, он ее туда и пристроил. И вот мы с дочкой были как-то у мамы, заночевали там. А утром приехала, стала уборку делать и нашла Камиллину сережку.
– На диване? – снова усмехнулась Марина.
– Ага. У нее сережки были такие старинные, говорила, что от бабушки достались. Изумрудик маленький, а вокруг сколочки алмазные. И главное, мы накануне встречались на какой-то презентации, и сережки эти на ней были! Ну, что тут можно подумать? Только одно.
– И что ты?
– Да ничего. Сережку спрятала, а сама в ванной поплакала: думала, ладно какая бы посторонняя девка, а то подруга, можно сказать. Сколько времени у меня дома провела, сколько кофе моего выпила, сколько тряпок моих перемерила! В общем, мужу ничего не сказала, а к этой компании стала присматриваться. И поняла, что все это у них не вчера началось, что Камилла эта… в общем, со всеми она спит, никого пропустить не может. Такая у нее натура. Если с кем попало, там, на телевидении, то сплетни пойдут, а с близкими друзьями можно, они не подведут. И началось у них это еще со школы, так она их скрутила. Антон твой тоже…
– Да знаю, – вздохнула Марина, – имела случай убедиться.
– В общем, продержалась я год… врагу не пожелаю такого года! – Лидия отхлебнула остывший кофе. – Похудела, пожелтела вся, мама даже забеспокоилась, на обследование меня записала. И за этот год я все про них узнала, по глазам научилась определять, когда и где они с этой Камиллой встречаются. И вот как-то утром лежу – а вечером в ресторан с ними всеми идти – и чувствую, что не могу их больше видеть, повешусь или из окна выброшусь. И даже не потому, что мужа ревную, – к тому времени и любовь вся прошла, а потому, что просто невозможно так жить!
«Как я тебя понимаю…» – подумала Марина.
– Ведь они все друг перед другом выделываются! Врут всем и себе тоже! Дружба у них… да они вокруг этой Камилки вертятся. Ну что в ней такого особенного? – Лида раздраженно отодвинула пустую чашку. – В общем, разбудила я Женьку, да все ему и выложила, пока решимость не прошла. Так, мол, и так, говорю, не могу больше.
– А он что?
– Отпираться не стал. Сказал: «Что время тратить? Ты права, не получится у нас ничего, это сильнее нас. Милка – она особенная, тянет меня к ней. Знаю, что она и с Антоном тоже, и с Костей какая-то история была. Он с тех пор с такой тоской на нее смотрит. Прости, я больше никогда не женюсь, чтобы никакую другую женщину не сделать несчастной. У Антона, – сказал, – другая позиция: если не на Камилке жениться, то все равно на ком».
– Вот спасибо! – не выдержала Марина.
– Уж