Жертвы жадности. Последний довод королей. Лео Сухов
начать переругиваться, как рядом немедленно опускался крылатый ящер и начинал активно верещать с третьей стороны. Плутон за ним бегал и уговаривал не вмешиваться… А потом я попросил уже его самого не мешать питомцу, и на все жалобы ополченцев с рабочими на Птеро отвечал, что между собой надо дружить, а не сраться.
Впрочем, в середине дня Птеро уговорили слетать на север и посмотреть, что там и как. Во время похода мы пару раз отправляли его на разведку, и я уже видел, как происходит процесс передачи информации. Как оказалось, ящер обладал весьма разнообразным словарным запасом, который Плутон теперь неплохо понимал. После возвращения Птеро начинал орать, верещать, пищать, кряхтеть, ухать, дёргаться, раскрывать и закрывать крылья, перебирать лапами – и из всего этого шоу Плутону удавалось извлечь полезные сведения. Не всегда чёткие – понятийный аппарат у ящера был ещё весьма скудным, но, как правило, достаточно нужные.
За день усилиями большей части бойцов удалось выкопать ров шириной метра два и глубиной примерно столько же. К сожалению, вал удалось поднять только на полтора метра – остальное было ценным и полезным железом, которое копилось горкой в ущелье.
Из ущелья сплошным потоком тянулась рубленая древесина, которую мы собирались пустить на частокол. Потом можно озаботиться и более серьёзными укреплениями, но, к сожалению, не кирпичными – не было в ближайшей округе глины, и можно было даже не искать…
Часть бойцов ушла на добычу еды, обещав нам на ужин мясо и рыбу. Растениеводы засеяли несколько квадратных огородов привезёнными семенами. Но как они ни подгоняли рост растений, сегодня урожая ещё ждать не стоило. А копчёности уже успели всех достать. Равно как и солёная рыбка из Шикари, которой нас Ленин нагрузил.
Ближе к вечеру вернулся Птеро и, собрав зрителей, запустил свою пантомиму.
– Он говорит, что видел… вкусное – много! – перевёл Плутон. – И не очень вкусное… Видел решашиарха – молодого… Рыбу видел! Точно!.. Фрукты… Людей! Птеро видел людей!..
Под нас, людей, Плутону удалось выделить отдельное слово в лексиконе Птеро, и иногда мне казалось, что я его различаю в общем потоке звуков, которые издавал ящер.
– Сколько? – спросил Борборыч, а потом с досадой хлопнул себя рукой по бедру. – Чёрт, он же считать не умеет.
– Много… Люди… Злые люди! – перевёл Плутон. – Это он имеет в виду, что у них оружие! И они, похоже, по нему стреляли… Вот ведь злыдни!.. Маленький, их столько же, сколько и нас?
Сам Птеро более или менее ясно понимал, что ему говорит Плутон. При этом, как я подозревал – да и не только я – распознавал он всё на уровне каких-то образов и обрывков мыслей, а не самого языка. Если вопросы задавали мы – он не реагировал, зато бодро поддерживал разговор визгами, уханьем и далее по списку.
– Больше… – Плутон поглядел на меня. – Их там много. Больше, чем нас. Но не сильно больше… У него есть такой звук, когда больше, но не сильно…
– Они далеко от нас? – спросил я.
– Маленький,