Сказания Древней Японии. Мифы и легенды. Коллекционное издание. Садзанами Сандзин
credo народа. На этих принципах создавал он свой идеал, они составили его обычаи.
Первое место надо отвести принципу кровной мести. Этот принцип, вошедший в жизнь народа, проникший всюду, сделался обычаем. Он стал не только правом, но и обязанностью, с которой связано было известное понятие о чести. Погрешить против этой обязанности, отказаться от мести – значило бы погрешить против чести, утратить ее, тогда как выполнение ее ставилось в заслугу, составляло подвиг, геройский поступок.
Обычай кровной мести свойствен многим народам. В этом отношении японцы не составляют исключения, но разнятся, пожалуй, приемы мщения. Они своеобразны – тождественны с приемами богатырей японского мифа и легендарного исторического сказания. Для успеха годятся любые средства. И одно из них, средство верное, испытанное, примененное самим божеством, – обман, усыпление подозрительности врага, подготовка удара в тиши, нападение врасплох.
Краб мстит обезьяне за смерть отца и медленно, систематически готовит удар. Он усыпляет ее подозрения, приглашает к себе, подпаивает и нападает на нее неожиданно. Нападает на одну, заручившись союзниками. Успех, конечно, обеспечен. И обезьяна падает под его ударами. Заяц мстит тануки за старика. Мстит так, что тануки даже не подозревает об опасности. Ведь от зайца он не ожидает никаких неприязненных действий. Заяц, конечно, при таких условиях должен остаться победителем. В обоих случаях шансы слишком неравны, и именно эта борьба при неравенстве шансов и составляет характерную черту. Таков принцип мести, при таких именно условиях реализовался он на практике, отражая моральные взгляды народа.
Другой моральный принцип, также вошедший в уклад жизни японцев, носит мирный характер. Это почитание родителей детьми. Принцип этот не самобытен у японцев. Он заимствован из Китая вместе со всей конфуцианской философией. Пять положений Конфуция о пяти добродетелях, именно о пяти разновидностях отношений людей между собою, были приняты японцами и вошли в состав их этических понятий. В числе Конфуциевых положений самое важное – это положение о сыновнем почитании, из него уже вытекают все остальные.
Японцы приняли это положение, но с той разницей, что во главе всех добродетелей поставили преданность властителю. При столкновении этих двух принципов сыновнее почитание должно уступить место преданности. Из-за преданности государю можно даже убить отца. В истории тому есть не один пример. Такой взгляд на взаимоотношения этих двух принципов был, правда, удобен разным политическим деятелям, которые смело могли всадить нож в грудь родному отцу, чувствуя тому определенное оправдание. Однако там, где принципы эти не сталкивались, принцип сыновнего почитания проводился во всей строгости и чистоте. Зеркала Мацуямы и Хибариямы демонстрируют эти принципы. Здесь мы встречаемся уже с более понятными нам симпатичными чертами народного характера, особенно в Хибарияме, где к конфуцианству примешан буддизм, с его мягким