О чём молчит снег. Наталия Романова
взглядом Верочки и потоптаться с несчастным мастером шугаринга, которого самого поздравить в этот день не мешало бы.
Из неловких объятий парня её выхватили умелые руки Егора, повели лёгкими движениями, кружа в ограниченном пространстве кабинета. Аня быстро вспомнила, что на самом деле она любила и умела танцевать, когда-то с удовольствием занималась хореографией, просто под гнётом бесконечных забот забыла о таком простом, доступном удовольствии. Олегу никогда не нравилось танцевать, раньше он терпел навязчивое желание жены, но в последние годы отказывался, да и Ане стало не до танцев. Выжить бы, успеть, догнать, справиться…
А сейчас она легко кружилась в придерживающих объятиях Егора и млела от удовольствия, причём от чего именно, сказать было сложно. От самого танца, дорвавшись, наконец, до простой радости, или от близости Егора, что ни в какие рамки не годилось, даже украдкой мечтать о подобном было недопустимо.
Она – замужняя женщина. Он – мужчина её подруги.
– Ну всё, Георгий Давидович, – громыхнула Галина Эдуардовна на весь кабинет, – после такого, как честный человек, вы должны жениться!
Окружающие покатились со смеха. Аня против воли залилась горячим румянцем, быстро отвернулась к окну, пряча лицо. Егор с максимально бесстрастной улыбкой мягко отвёл Аню в сторону, обернулся к Галине Эдуардовне и громко, торжественно заявил:
– Если я когда-нибудь женюсь, то только на вас, дорогая моя!
– Придётся подождать, когда я овдовею, а Семён Павлович мой ещё хоть куда. Боюсь староваты вы будете для такой красавицы, как я.
Галина Эдуардовна встала во весь свой немаленький рост и вес, покрутилась вокруг своей оси, демонстрируя себя во всей красе, и завершила полушутливым, слегка самодовольным:
– То-то же!
– Сердцеедка! – Егор наигранно схватился за область сердца, покачнулся и закатил глаза, вызывая море громкого, раскатистого, доброжелательного смеха.
Аня успела выдохнуть, прийти в себя и потихоньку выскользнуть в коридор, а после, так же по-английски тихо, уехать домой.
В кухне бубнил телевизор, голосом симпатичной дикторши обещая очередное похолодание и снегопад. На полу выстроились в ряд пустые бутылки из-под пива, на столе остатки трапезы, явно не на одного взрослого и ребёнка трёх лет.
В комнате, устроившись рядом со спящим Олегом, сидела Василиса в окружении мягких игрушек, смотрела Дашу Путешественницу, иногда подпрыгивая, чтобы ответить на вопросы мультипликационной девочки на экране.
– Олег, иди на кровать, – проговорила Аня, тормоша мужа за плечо.
Сморщилась от запаха перегара, хорошо хоть лежал спиной к дочери, та не дышала мерзостью.
– Ань, – недовольно завозился Олег.
– Иди, я расстелила. Вечер уже, почти ночь, выспишься хоть.
– Ладно, – Олег перевернулся, машинально погладил Василису по светленькой, кудрявой макушке, встал,