Завтра нас похоронят. Эл Ригби
выкинула все из головы: лучше заняться едой, чем раз за разом скакать по знакомому кругу неприятных мыслей. Сильва вздохнула:
– Он попался?
– Не знаю, – с набитым ртом отозвалась я. – Он сказал встретиться с ним в логове.
– Значит, туда и поедем, – Сильва ободряюще улыбнулась, отдала мне тарелку и, опустившись на колени, стала собирать с пола картофелины и запихивать их в пакет. – Судя по количеству продуктов, вы еще и лишились некоторой части провианта?
Я промолчала, потому что знала, что она предложит. И она предложила:
– Сначала заедем в магазин поближе к центру, и я все докуплю. И добуду тебе кроссовки. Потом отвезу тебя до заграждения. Дальше я боюсь… – она покосилась на водителя. – Сама знаешь чего.
– Спасибо, – глухо ответила я. – Наверно, это будет самое бесполезное времяпрепровождение в твоей жизни.
Инспектор
Карл устало потер глаза: от букв и цифр в них уже рябило. И, как обычно, за несколько часов, проведенных в архиве Управления, он не нашел абсолютно ничего.
Маленькое, похожее больше на военный бункер здание архива располагалось отдельно от управления, в таком же бедном окраинном районе, как тот, где Ларкрайт снимал квартиру, но на противоположном конце города. Со времен Крысиного Рождества материалов накопилось столько, что держать их в порядке было просто невозможно. Нераскрытые дела, фотографии из картотеки преступников, старые видеопленки с записями следственных экспериментов – все это загромождало ящики и стеллажи, покрываясь пылью.
Сотрудница архива, толстая и добродушная фрау Вебер, первое время пыталась помогать Карлу с поиском, но вскоре махнула на это рукой: даже она не могла навести порядок в собственном мирке, куда уже лет десять никто не заявлялся со служебными проверками. Поэтому когда молодой человек приходил, она обычно здоровалась и вальяжно удалялась в маленькую дальнюю комнату к чайнику и любовным романам, предоставляя Ларкрайту возможность самому разбираться в груде коробок и бумаг.
Сегодня он читал протоколы осмотров родителей крысят – их проводил НИИ Леонгарда. Данные были записаны в стандартизированной форме: «Признаков насильственной смерти нет, остановка сердца вызвана неизвестным нервным импульсом. Ядовитых или наркотических веществ в организме не обнаружено». И «Труп лежал…»
Дальше начиналось некоторое разнообразие: кого-то находили на улице, кого-то – прямо в доме, кого-то – на расстоянии от него: обычно это были люди, только что вышедшие в магазин или к соседям. И вот тут…
Карл неожиданно вздрогнул, раскрыв два протокола на последних страницах. Его взгляд скользнул по почти в точности повторяющемуся описанию и остановился на графе «предполагаемое время смерти». В листе, описывающем тело Карины Варденга, стояло «между 5:30 и 6:00 утра». А в протоколе с информацией о смерти некоего Тома Вайеса отчетливо значилось «8:25» – это время подтверждал бездомный, мимо которого мужчина проходил точно