Пеший камикадзе. Книга первая. Захарий Калашников
подрыва…
Ничего не ответив, Егор хмуро поплелся на выход. Стержнев вышел следом, минуту спустя.
– Поехали? – сказал он. – Я с тобой.
Бис кивнул. По дороге Егор на секунду представил и уже не смог избавиться от видения, что должно быть откроется его взору на невоображаемом месте гибели – разодранные впопыхах упаковки бинтов и следы грязной неостанавливающейся крови, россыпи отстрелянных холодных гильз, куски колючего асфальта и клочья истлевших солдатских бушлатов, а может быть, скрюченные мёртвые тела. Картина рисовалась сама по себе ошеломляющая. Но, на месте подрыва ничего этого не оказалось. Ничего, кроме ржавой дыры, вывернутого бордюра и земли, разбросанной повсюду, которая, казалось, висела даже на сучьях деревьев.
– Егор, глянь? – предложил Стержнев. – Можешь определить, сколько и что могли заложить?
Бис присел на корточки на краю жерла воронки, созданного сильным взрывом газов, пробившихся до земной поверхности. Выброшенные продукты образовали кольцевой вал вокруг воронкообразного устья жерла, заполненного грубыми обломками.
– Судя по размерам… разрушение эквивалентно одной миномётной мине, 120-миллиметровой. Вон, от неё осколок в асфальте застыл.
– Не мало для такой ямы?
– Здесь уже была воронка, товарищ полковник. Правда, не такая глубокая…
– Утром проверяли? – снова поинтересовался начальник разведки.
– А как же! – шевельнул Егор ближайший куст. – После вчерашнего донесения можно сказать на коленках маршрут прошли – пустая была…
– Откуда тогда?
– Не знаю. Могли после нас заложить… Я бы так сделал! Кладёшь в готовую воронку, сверху – картонку и готово, не надо на подготовку время тратить!
– Выходит, – ковыряясь прутиком в воронке, задумчиво произнёс начальник разведки, – твоей вины в этом подрыве нет, так?
– Выходит, нет, – не раздумывая ни секунды, сказал Бис, наступив на обломок бордюрного камня. – Двигаясь обратно мы сами могли нарваться на фугас?! Не подвела, чуйка, – сказал он во весь голос. – Спасибо Лермонтову.
– Кому? – удивился Стержнев.
– Да, это я так, о своем, товарищ полковник, не парьтесь.
– Поехали? – предложил Стержнев. – Доложу комбригу обстоятельства.
– Да, всё равно.
– Что ты имеешь в виду? – удивился Стержнев.
– Да, всё равно ему, он уже назначил виновных.
Вернувшись в расположение роты, Егор грудой свалил к запертой двери комнаты хранения оружия разгрузку, автомат, бронежилет и шлем. В роте был тихий час и большинство вернувшихся с ним сапёров отдыхали. Он залпом выпил кружку воды и завалился за стол. Достал блокнот, сделал в нём запись о случившемся и глубоко задумался:
'А в прошлой жизни… А в прошлой жизни… Я в прошлой жизни…' – помусолил он тыльный конец ручки во рту и наконец наспех принялся записывать:
Я в прошлой жизни был пират… Но не повешенный на рее,
Волной не выброшен на берег, а поглощен пучиной вод.
Как