Очер. Олег Артюхов
подумала и поманила нас за собой.
Мы все вместе поднялись по пандусу в зал внешнего управления, где раньше находились саркофаги, а теперь возвышался только куб. Оттуда Элна прошла в правый проход. Довольно длинный коридор вывел нас в огромный просторный зал, который я сразу обозвал ангаром. В нём вдоль стен были припаркованы машины разного вида и, вероятно, разного назначения. Особое внимание привлекли три странных аппарата без крыльев и колёс. Окинув взглядом стоянку, Элна направилась к одному из них, который чем-то напоминал морского ската.
– Это надёжная машина, – сказала она, – если её искин не разрушен, то она не подведёт. Она маневренна, неприхотлива и имеет неплохое оружие, может зависать и имеет режим невидимости. К сожалению, её стихия только воздух, космос не для неё.
– Что значит режим невидимости? – я не мог понять, что это: невидимость для радаров, оптическая иллюзия или реальная прозрачность.
– Невидимость ложная. Просто на поверхности проецируется вид с противоположной стороны. Возникает эффект невидимости.
– У нас так ведут себя некоторые животные, осьминоги, каракатицы, хамелеоны, – проявил осведомлённость Отила, что меня немало удивило. Откуда домовому знать про осьминогов и каракатиц, а тем более про хамелеонов?
Мы втроём ходили вокруг «ската», осматривая, поглаживая, ощупывая. Хороша маша, да не наша. Никто из нас понятия не имел не только, как с ней обращаться, но даже, как к ней правильно подойти. Осознав это, мы посмотрели на Элну. Она глядела печальными глазами и улыбалась.
– Можете ничего не говорить, – ответила она на незаданный вопрос. – Я для себя всё решила. Не знаю, может быть где-то в Великой Пустоте и затерялись мои сородичи, а здесь я совсем одна. Ваша компания мне по нраву, во всяком случае, ваши цели и устремления мне понятны и приемлемы. Тем более, я немало времени провела в кресле пилота и кое-что умею.
Первым отреагировал Отила, «распушив перья»:
– Дорогая Элна, лично я чрезвычайно рад видеть тебя среди нас и полностью одобряю твоё решение присоединиться к… – он закашлялся и «сдулся», перейдя на привычный стиль. – Проклятье, как люди могут так погано выражаться, ведь так язык и мозги можно вывихнуть. Короче, Элна, я – за.
Болк, как всегда, был краток и прямолинеен:
– Ты хорошая, без тебя мы бы точно пропали. Я рад.
Обо мне и говорить было нечего. Судьба так и норовила напихать мне подарков. От избытка чувств я только кивнул головой. Элна обвела нас взглядом и направилась к «скату», как с моёй нелёгкой руки стали называть этот аппарат, поскольку его айвское название человеческий язык выговорить не в состоянии. Возле «ската» Элна присела и принялась манипулировать на открывшейся панели. Через некоторое время в аппарате началось какое-то движение. Потом по экватору побежали огоньки, и «скат» приподнялся над поверхностью на полметра. Ещё через четверть часа, закончив ковыряться во внутренностях машины, она вздохнула и проговорила:
– Придётся немного