Лист из сгоревшей библиотеки. Дмитрий Вадимович Пахомов
лишь отвёл взгляд.
– Ты положишь конец стольким кровопролитиям… – задумчиво протянула градоправительница.
Услышав это, Димтрикс поморщился.
– Как по мне… – спокойно и величественно заговорила Оль Гинье, – любое кровопролитие должно оканчиваться чуть менее глобальным кровопролитем!
С этими словами она вонзила отравленный болт в самое сердце Анаис, слегка провернув его после удара. Воительница совсем не поменялась в лице, но остро почувствовала, как холодная сталь пронзила сначала кожу, затем разорвала мышцы, сломала кости и, наконец, задело орган. Было желание кричать, выпучить глаза, согнуться, достать из себя причину боли, но девушка так и оставалась похожа на статую, вот только сейчас наполненную доверху болью.
– Не-е-е-ет! – крикнул Димтрикс, рванувшись к подруге.
Его остановила ладонь, упёршаяся ему в грудь. Удерживая мальчишку, градоправительница спокойно наблюдала за довольной подругой. Меч словно бы предал ей сил.
– Пусти! Сейчас же! – кричал Димтрикс. – Я тебя убью!
Его слёзы, как снежинки в начале зимы, скатывающиеся с крыш домов, падали на пол и на руку градоправительницы, оставляя быстро исчезающие следы.
– Без пары фляг крови это будет проблематично, – спокойно констатировала факт Мира Силия. – А жаль. Мне было бы интересно сойтись с тобой в честном бою. Подождём до тех пор, пока ты вырастешь.
Женщина тяжело вздохнула, смяла на груди мальчика одежду и швырнула вперёд, где его за плечо подхватила Оль Гинье.
– Идём в мои бани. Подходящее место для проверки твоей теории, – сказала Мира.
Все трое пошли к двери, что находилась по левую сторону от трона.
Димтрикс рвался из руки ведьмы, собираясь самолично откусить либо её руку, либо свою собственную, после чего найти для себя на теле Анаис хотя бы немного того яда, который убил её саму.
Мира лишь на минуту остановилась и, повернув голову к Анаис, проговорила:
– Да и с тобой сразиться было бы интересно.
Вдруг, все трое услышали грохот от упавшего на бок тела. Анаис дёргалась и извивалась, её глаза были готовы выкатиться из орбит, а зрачки становились мягче и приобретали форму поставленных на ребро, гладких тарелок.
– Оль Гинье… – отступая ближе к подруге, позвала градоправительница. —Раньше твои жертвы ведь так и оставались статуями после смерти.
– У меня вся тропинка в саду такими усажена. Может быть, особенность яда? – предположила ведьма, на всякий случай выставляя перед собой оружие.
Но во всей комнате лишь сама Анаис точно понимала, что с ней происходит. И это повергало её в ужас.
– Нет… – только и успела она испустить, когда её язык начал сужаться и раздваиваться от середины к кончику.
На глазах изумлённой троицы на месте раненной и корчащейся от боли девушки оказался огромный дракон, достигая семёрку тронов в длину и четвёрку – в высоту. Одежды воительницы были разорваны и остались клочками на спине существа между парой крупных крыльев, похожих на