Магическое братство. Александр Сухов
в свою очередь, кисло скривил рот, что, по всей видимости, должно было означать усмешку.
– Это где же такое написано, что ты разумное существо? Может быть, на твоем корявом лбу? Да таких разумных каждый день по печам рассовывают знаешь сколько? К тому же сегодня я уже поднял руку на одно по-настоящему разумное существо, за второго голову мне обратно не прирастят и снова не отрубят. Выходит, торчать тебе в горшке с землицей в самом дальнем и темном закутке пещеры. Будет у меня хотя бы слабое утешение, что врагу моему еще долго мучиться после того, как мое обезглавленное тело предадут земле.
– Погодь, не торопись, Гвен! – Мандрагору наконец-таки удалось обуздать эмоции, и он перестал заикаться. – Подумай о своей душе. Каково тебе будет на том свете отбывать наказание не только за своего учителя, но и за безвинно убиенного корня? Ты лучше отпусти меня с миром и сдайся в руки полиции. Скажешь, мол, не специально учителя грохнул, тебя, глядишь, и помилуют…
– Во, пала! – неожиданно громко раздалось под сводами пещеры. – А этот фраерок часом не подрабатывает стукачом в каком-нибудь мусорском отделении? Ты, паря, поменьше этого козла слушай. Ментам только попади в лапы – вмиг в казенный дом с решетками оприходуют. Тебе в лучшем случае по новому российскому законодательству статья сто девятая светит – причинение смерти по неосторожности, а это до трех лет лишения свободы, а в худшем сто пятая – от шести до двадцати. К тому же, как я понял, местные высокопоставленные бандюганы еще не залоббировали мораторий на смертную казнь. Поэтому не исключен самый печальный исход – сам понимаешь какой. Значица, прямая тебе дорога, парниша, ноги в руки и в бега, если ты, конечно, не какой-нибудь с рождения стукнутый на голову страстотерпец, готовый добровольно лишиться башки во благо спасения своей бессмертной души.
Гвенлин и Мандрагор, вылупив от усердия глаза, начали вглядываться в темноту пещеры. Однако увидеть того, кому принадлежал голос, им так и не удалось. Наконец юноша, не выпуская пленника, пальцами очистил от нагара фитиль еле коптящего масляного светильника, взяв его в руку, приподнял свободной рукой на уровень глаз и с опаской направился в сторону пентаграммы, откуда, как ему показалось, и доносился загадочный голос. Не дойдя трех шагов до границы круга, очерчивающего магическую звезду, он увидел в ее центре некое существо, сидящее на полу, скрестив ножки под себя на манер диких кочевников степного Эрулена. И тут до него наконец-то дошло, что эксперимент учителя по вызову потустороннего существа закончился полным триумфом. Вспомнив покойника, сердобольный юноша непроизвольно шмыгнул носом и подумал: «Жалко, что старый Моргелан так неудачно подвернулся мне под руку. С помощью демона он бы уж точно обрел вечную юность». Подойдя почти вплотную к пентаграмме, Гвен поднял повыше фонарь и внимательно начал разглядывать дорогого гостя из самой Преисподней. Пришелец оказался невелик ростом – не более трех-четырех футов, обладал четырьмя когтистыми лапами и толстым,