Тардрагон. Созданные смертью. Тори Эванс
относились и на государственной службе (я вспомнила про Перси), и в гвардии (теперь про Колмана), и в академии.
Заметив взгляд Трэвиса на себе, я криво усмехнулась. Наверняка анализировал внешность, пытаясь понять, к какому народу я принадлежала. Но не успел он хоть что-то сказать, как вдруг моё внимание привлекла одна особа из толпы новичков. Девочка небольшого роста, с пепельными волосами, заплетёнными в косы, собранные на затылке. Несмотря на миловидную причёску, она внушала ужас и страх. Острые черты лица – даже подбородок и скулы были отточены, как у фарфоровой куклы. Хищным взглядом убивала каждого, кто попадался на её пути.
«Не может быть», – второй раз за день подобные мысли посещали меня. И второй раз были связаны с одной и той же семьёй.
Сердце учащённо забилось, дыхание перехватило, и я, не осознавая, что делала, резко дёрнула Трэвиса за рукав рубашки, уводя прочь от коридора с толпой. Быстрым шагом, сталкиваясь с другими учениками академии, мы поднялись по винтовой лестнице на второй этаж. И только тогда получилось замедлить темп, прижимаясь к стене. Тяжело дыша, я прикрыла глаза, чтобы хоть немного успокоиться.
– Чёрт, чёрт, чёрт! – Я била кулаками ближайшую стену с портретами. Маска равнодушия спала.
Словив на себе мой уничтожающий взгляд, Трэвис отвернулся и принялся разглядывать портреты. Чтобы успокоиться, я тоже обернулась к ним. С одного из портретов на нас смотрела женщина с короткими пепельными волосами и карими глазам, золотая табличка под рамой гласила: «директор академии Беатриса Бёрнхард». Со следующего портрета на меня глядел Фергус – моложе, с искрой во взгляде, одетый в праздничный кафтан. Табличка вещала: «главный профессор академии Фергус Берг». Дальше по коридору стена заполнялась портретами преподавателей академии. Учили нас самым разным дисциплинам: от верховой езды до защитной магии и некромантии.
Кинув взгляд на спокойно стоящего Трэвиса с невозмутимым выражением лица, я медленно выдохнула, но вдруг почувствовала, как накатывают волны жара. Учащённое сердцебиение с болью отдавалось в груди. «Ещё несколько дней назад, до смерти короля, всё было по-другому».
– Так и будем молчать или ты всё-таки расскажешь, что происходит? – прозвучало довольно властно. – Стоит прекратить играть в «знаю-не знаю». Я полдня хожу за тобой и до сих пор не могу понять, зачем меня притащили сюда. Вчера твои реакция и поведение нравились мне больше, – признался он. Я хмыкнула. Мы вчера даже толком не поговорили. – Ты так уверенно и ловко сняла кандалы, поставив точку в этом вопросе. Никто – ни Фергус, ни Рик с Сэмом – не рискнули испытывать твоё терпение.
Мои слова здесь что-то значили. Для Рика с Сэмом я всё ещё оставалась капитаном и, надеялась, что просто верной подругой. А Фергус знал о своей провинности. И стоило же нацепить кандалы на собственного внука, да ещё привести меня к нему. Это издевательство высшей степени.
Выпустив пар, прислонилась лбом к стене, прикрывая глаза. Я молчала – вряд ли сегодня Трэвису удастся вытянуть из меня хоть какую-то полезную информацию.