Звезда Давида. Константин Волошин
лук со стрелами, выжидая и успокаивая коней. Гузель не встала.
Волки кружили вокруг, намереваясь атаковать коней. Их серые тени мелькали среди зарослей, и одного из них Егору удалось ранить. Стрела угодила волку в бедро и он, скуля и вертясь на месте, пытался вырвать стрелу. Перекусил, но в теле остался наконечник. А Егор пустил вторую стрелу, которая свалила серого окончательно. Остальные, тявкая и огрызаясь, поджав хвосты, ушли с недовольными оскалами. Егор вздохнул с облегчением, благодаря Господа, что разбудил его.
Пришлось содрать шкуру с волка и бросить её, а с туши срезал куски мяса и завернул в кусок тряпки. Подумал, что сам он спокойно поест и это, а Гузель пусть не знает, что за мясо.
Он осторожно, боясь разбудить девушку, залез под овчину и обнял её, положив ладонь на упругую грудь. Она чуть шевельнулась, но не проснулась.
Гузель разбудила его, когда небо нахмурилось, а солнце спряталось за серые облака, что неслись в вышине на полночь, к знакомому Хлынову.
– Егорка, утро уже. Не пора ли ехать?
– А куда ехать? – недовольно спросил Егор. – На заход? Там вроде бы река большая. Дон прозывается. Да крутом татарва! Когда-нибудь они сцапают нас.
– Что это ты? Что с тобой? – Гузель со страхом взирала на Егора, не понимая его настроения. – Так и будем сидеть здесь? И чего дождёмся?
– Что-то я так устал, Гузель! А что говорить о тебе тогда?
– А как ты думаешь, Егорка! Едва могу сидеть в седле, а спустившись, чуть не падаю. Как всё это жутко и неопределённо.
Они долго молча лежали под тёплым кожухом, вдыхая влажный воздух весны.
– Сегодня тепло, – как-то уныло протянул Егор. – Грязи будет много.
– Да уж, – согласилась Гузель. – А ты хоть немного представляешь, куда ехать?
– Знаю, что вокруг одни татары, а до наших мест ещё ехать и ехать! Да и то больше на полночь. Лишь там можно встретить наших.
– Далеко те земли? – допытывалась Гузель, беспокоясь и поглядывая на вялого спутника. – Или тоже ничего о них не знаешь?
– Не знаю, – откровенно ответил Егор. Всё же встал и огляделся в поисках коней. Они едва виднелись в кустарниках. – Лучше костерок запалим, а то жрать охота. Вставай и собери хвороста побольше. Будем мясо жарить.
Поев волчатины, Гузель спросила с интересом:
– Что-то мясо какое-то невкусное было. Или не прожарилось?
– Нам ли перебирать, девка? – грубо ответил Егор.
Гузель бросила на него обиженный взгляд, но промолчала, понимая, как он обеспокоен их положением.
Они молча собрались, оседлали коней и поехали на запад, склоняясь немного к полуночи. Гузель ничего не спрашивала, боясь разозлить Егора, единственную её опору и надежду не попасть опять к татарам в рабство.
Лошади трусили лёгкой рысью, а Егор привставал на стременах и оглядывал степь. Снежных пятен было мало, остальное было грязно-жёлтого цвета. Солнце то выглядывало, то пряталось за низкую облачность, а Егор всё поглядывал на него, определяя направление.
– Уже полдень,