LoveStar. Андри Снайр Магнасон
для взрослых. Не было предела грязи, которая изливалась из эфира в мозги некоторым людям, – но, конечно, запрещать им заполнять свой мозг непотребством, насилием и всякими гадостями было нельзя. С тем же успехом можно было бы вообще запретить думать.
Если кто-то останавливался рядом и спрашивал: «Который час?», а вы сразу отвечали: «Полдесятого», то он мог вам сказать: «Спасибо, но я не вас спрашивал», – хотя вокруг больше никого не было.
И если незнакомец рядом с вами начинал разговор, отвечать, как правило, смысла не было. Вы бы только помешали.
Индриди Харальдссон был современный беспроводной человек, и поэтому простой наблюдатель ни за что не смог бы понять, сошел Индриди с ума или нет. Когда он говорил сам с собой на улице, у него вполне мог быть собеседник на другом конце линии. Когда он без конца улыбался, причина могла быть та же самая – или он слушал юмористическую радиостанцию, или ему на контактную линзу скинули забавную картинку или анекдот. Установить, что творится у него в голове, было невозможно – но это совсем не значит, что там крутилось нечто ненормальное. Если он бежал по улице с криком: «Скоро конец света! Скоро конец света!», – то большинство прохожих думали, что он участвует в каком-то конкурсе на радио, где можно выиграть бесплатный купон на гамбургеры. Когда он семь раз проехался голым вверх и вниз по эскалатору в центральном торговом комплексе «Кринглан», все подумали то же самое: наверное, тем, кто проедет по эскалатору голым семь раз, выдают призы. Было трудно сказать, ради чего он так старается, ведь он был голый, и угадывать, к какой целевой группе он принадлежит, можно было только по прическе, возрасту и телосложению. Индриди был худой, бледный, волосы по телу у него росли редко и были темные, а на голове – светлые, непослушные и нечесаные: очевидно, он не относился к целевой аудитории той энергичной радиостанции, которая рекламировала фитнес, спортивные машины, краски для волос и солярии. У него не было ни татуировок, ни пирсинга (ни в губе, ни в брови, ни на лбу, ни в крайней плоти), а следовательно, он не входил и в целевую аудиторию станции, которая на всех плевала, ставила в эфир ремастированную классику панка и рока, а рекламировала живое пиво, натуральный самогон и сигареты без фильтра. А раз Индриди был голый и непричесанный, то к самым респектабельным целевым группам он вообще не мог относиться. Быть может, он художник и это его перформанс. Художники ведь все время выступают со всякими перформансами. Может, за кунштюк с эскалатором дают три зачетных балла на курсе перформанса в Художественном институте. Но, конечно, он мог входить и в какую-то узкую, малочисленную целевую группу. Таких насчитывалось немало, но в целом людей старались подталкивать в более крупные сегменты, в рамках которых держать с ними контакт было экономически выгоднее.
Если Индриди вдруг рявкал кому-то в ухо: «Попробуйте наш мальт[6]!» – десять секунд подряд, не глядя ему в глаза и поворачивая к нему только голову, то в этом тоже не было ничего странного. Причина
Мальт – исландский безалкогольный напиток, который делают из солода с добавлением сахара и лакрицы.