Устойчивое развитие. Мршавко Штапич
признания, ни за что, никогда. Настоящий «красный» директор. Он мне понравился – напоминал моего несгибаемого деда, не терпящего лицемерия, неправды, неискренности ни в чем, ни на пядь. Губер жил в кирпичном доме 1992 года постройки в обычном, никаком не элитном, занесенном снегом поселке в пригороде. Меблировка, отделка, техника – все было довольно дорогим, качественным, но без капли роскоши, и говорило скорее о том, что здесь живет директор завода, привыкший к крепкому устройству всего вокруг, но не чиновник, который пускает пыль в глаза.
Поскольку адвокаты расстарались и губера перевели под подписку, тот мог появляться на публике. Я набросал концепцию наших действий – от походов на хоккейные матчи команды, которую он чудом сохранил для города, до общественной деятельности – полагал, что будет верно и весомо, если он поможет в борьбе с точечной застройкой одному общественному объединению. Но главной целью было возвращение в политическое поле.
Циркун тоже зашевелился и начал искать партнеров, которые могли бы пригодиться губеру в этой непростой задаче. Все мы были бодры и планировали свернуть горы.
Однажды мы втроем – Циркун с помощником и я – вышли из квартиры и должны были разойтись в разные стороны. Я заметил машину, которую уже видел во дворе за пару часов до того: вроде бы и неприметная, но черная «десятка» не должна была стоять у подъезда нового дома на главном проспекте города; тут обычно располагались машины подороже. Внутри отечественного корыта сидели двое мужчин. Как только адвокаты свернули за угол (они пришли на встречу пешком), один из мужчин вышел из машины и отправился за ними, а десятка медленно подъехала к углу дома. Я набрал номер Циркуна.
– Не знаю, прав я или нет, но за вами вроде как следят.
– Ну ты и паникер.
– Андрей, я без шуток.
– Наружку я бы быстрее тебя заметил.
– Ладно. Но посмотри, там мужик за вами идет в серой куртке с высоким воротником и черная десятка едет.
– Давай потом, а? И не пей сегодня больше.
Я отправился на встречу с журналисткой, которая затевала фильм про губера. Мы бестолково болтали, выпив по бокалу вина, когда позвонил Циркун.
– Нас слушают, да похрен… – видимо, так адвокат обратился к пресловутому товарищу майору в эфире. – Смотри, они правда за нами ходят. И сбросить пока не получается. Можешь помочь?
– И как?
– Нужны несколько машин. И вызвать надо не от тебя.
– Окей.
– И позвони на другой номер.
– Адрес?
– Вот за этим и позвони.
При помощи журналистки, ее машины и двух вызванных на разные адреса такси, удалось переправить адвокатов на встречу, которая у них намечалась.
– Они не прячутся, – тревожно резюмировал Циркун уже на квартире.
Наружка может быть настырной и намеренной. Это даже не наблюдение, а преследование: постоянное, явное, наглое, с одной только целью – запугать объект. Однотипные мужчины метр восемьдесят, в темных куртках и шапках до бровей, ходят за тобой по пятам, садятся за соседним столиком в кафе… Такая жизнь