Дирижабль. Кирилл Рябов
к часу, как и обещал.
– А ты молодец, – сказал он с порога. – И правда, как огурец.
Сам он имел мрачный вид.
– Дело-то ответственное, – сказал Фёдор. – Как иначе.
– Хорошо, что ты так относишься.
Карцев прошелся по квартире, заглянул в комнаты.
– Как? Обживаешься?
– Нормально. Только соседи под утро устроили поебушки, разбудили меня. Но и хорошо. Вовремя.
Фёдору хотелось похвастать, что он помирился со своей девушкой. Без подробностей, конечно. Карцев перебил:
– Какие еще соседи?
– Ну сверху. – Фёдор показал пальцем на потолок. – Хорошо так стонали.
Карцев посмотрел вверх. Потом на Фёдора:
– Федь, ты на последнем этаже живешь. Ты чего? Там уже чердак.
Фёдор тоже посмотрел вверх:
– А кто же это тогда? Может, бомжи?
– Еблись?
– Ну.
– Или мыши пищали. А тебе почудилось.
– Тут есть мыши?
– Не знаю. Вряд ли. Но дом-то старый. Все возможно.
– Может, мне приснилось?
– А чего тебе снилось?
Фёдор запнулся и соврал, что не помнит.
– Ладно. Не бери в голову. Пошли.
Карцев приехал на своей унылой «Калине». Она стояла в конце переулка. У входа в рюмочную Фёдор заметил вчерашнего тезку-ханыгу. Тот покачивался и безостановочно широко зевал.
– Слушай, – сказал Карцев, когда отъехали. – Я тебе одну вещь вчера не сказал насчет Панибратова. Он непростой тип.
И сделал рукой движение, будто вворачивал лампочку.
– Во-первых, он бывший гэбист. Причем служил в Пятом управлении.
– Я с диссидентами не связан, – сказал Фёдор.
– Очень смешно!
– Чего ты так переживаешь? Чем он сейчас занимается?
– Официально сосисками, сардельками и колбасами. А неофициально – не знаю. Но знаю, что на сардельках столько не заработать, сколько у него есть. Думаю, он через кино хочет что-то отмыть.
– Через наше кино можно только смыть, – ответил Фёдор.
– Не скажи. Можно и заработать.
– Как ты вообще на него вышел?
– Ну так, – пожал плечами Карцев. – Искал инвестора. Через знакомых выяснил, что есть человек, который хочет вложиться в кино. Я подсуетился, пока не увели. А главное! Он смотрел мой фильм «Щекотунчик». И ему понравилось.
– «Щекотунчик»? Это о чем?
– Я тебе покажу. Он о киллере по прозвищу Щекотунчик. Криминальная драма. Любовь, смерть и вся хуйня.
– А во-вторых?
– Что «во-вторых»?
– Ты сказал, что, во-первых, он из бывших. А во-вторых?
– Я его немного побаиваюсь.
– Потому что он гэбист?
– Нет. За это я его презираю.
– А зачем тогда деньги у него берешь? – спросил Фёдор.
– Слушай, – задергался Карцев. – Только этого не надо! Совестью моей решил поработать? Эти деньги пойдут на искусство. А не на блядей и яхты. Благородное дело!
– Деньги, конечно, не пахнут, – сказал Фёдор.
Карцев злобно покосился на него:
– Не