Цена сомнений. Екатерина Орлова
иди ты, – выдыхает мама.
– Ага. Сейчас Тараса Морозова встретила. Хотел идти сюда, но я решила, что сама расскажу.
– А как убили? Кто? – спрашивает мама, и я перевожу на подругу мутный взгляд.
Слезы струятся по щекам, а внутри бьется истерика. Я медленно качаю головой. Не может быть. Тарас соврал. Не могли его убить. Мы же собирались переезжать в столицу. Я бы учиться пошла. Леша так хочет. Или хотел?.. Всхлипываю.
– Он с бандитами связался, – бросив на меня взгляд, говорит Юлька. – С Лиховскими. Знаете таких?
– Слышала что-то болтали на молокозаводе. И что? Это они его?
– Да нет. Он с ними рэкетом занимался. Тарас говорит, он вроде кому-то из столицы дорогу перешел, и они его того… в общем, даже тела нет.
– Ой, мамочки, – судорожно вздыхает моя мама. – А я говорила тебе, – обращается ко мне. – Ненадежный он. И хорошо, что… ай, ладно. Любань, ну ты так не убивайся, – она садится рядом и обнимает меня за плечи. Хочется оттолкнуть ее, но все тело налито свинцом, и я просто не могу сдвинуться с места.
– Я это… пойду, – говорит Юлька. Присаживается на корточки и сжимает мои ладони. – Мне жаль, Люб. Я тебя предупреждала. Прости, не могу остаться, надо к бабке в село мотнуться с отцом.
Киваю, желая, чтобы все оставили меня в покое. В голове сумятица, сердце протестует, но ноет так, как будто все сказанное Юлькой правда.
Я сижу так еще некоторое время. Мама уговаривает, ругает, приказывает прийти в себя, уходит, приходит, а я все еще сижу. Когда онемевшие конечности наконец немного теплеют, я вскакиваю с дивана и начинаю быстро переодеваться.
– Ты куда? – мама встает на входе в комнату.
– К Тарасу.
– Зачем? Я тебя никуда не пущу!
– Имею право! – выкрикиваю я. – Мне уже восемнадцать. Так что могу приходить и уходить, когда хочу.
Я никогда не разговаривала с мамой в таком тоне. Но если она сейчас не выпустит меня, то я… что-нибудь сделаю. Плохое. Видимо, она понимает это, так что отступает, когда я протискиваюсь мимо и запрыгиваю в новенькие кроссовки, которые мне пару дней назад подарил Леша. От мыслей о нем внутри все сжимается.
Выпрямляюсь и смотрю на маму.
– Прости, мам, – всхлипываю. – Мне надо.
– Иди, – со вздохом кивает она, и я выбегаю за дверь.
И с этого момента ближайшие дни превращаются в бесконечную беготню. Сначала к Тарасу, который толком ничего не знает, только то, что рассказали Лиховские. Потом – домой к Леше, но там никого нет. Дальше я решаюсь на отчаянный шаг и мчусь в район Лиховских. Не самое лучшее место, тем более, для девочки из соседнего района. Но кто меня сейчас остановит? Даже если начнуть убивать, будет не так больно, как от понимания, что Леши, возможно, уже нет на этом свете.
К дому, на который указал Тарас, прибегаю уже около семи вечера. Поднимаюсь на третий этаж и звоню в дверь. Ее открывает какой-то алкаш в трениках с вытянутыми коленями и майке-алкоголичке с серыми пятнами на выпуклом животе.
– О, какая, – цыкает он. – Ко мне?
– Мне нужен Артур.
– Артур ей нужен, – окидывая