Ради тебя. Алекс Державин
оно было так себе, он быстренько убеждает нас в том, что выбранный вариант был верным и мы остаёмся упорно стоять на своём, отстаивая правильность совершённого поступка, не признавая ошибки.
Когда была дана команда «отбой» я лёг, отвернулся к стене и всё думал о том, какой зверский взгляд у Ахтямова, даже у меня похолодело всё внутри, когда впервые его увидел. Каково же было бедной Полине находиться рядом с ним несколько дней.
Моя девочка. Как же я люблю тебя.
Следующим утром ко мне пришёл другой адвокат. Он сообщил, что Полина с Вадимом добились от Карлова перечисления возвращённых денег на мой счёт, и следователем Митрошиной принято решение об изменении меры пресечения на залог. Так быстро это удалось сделать благодаря медицинским сведениям, подтверждающим наличие у меня травм, полученных во время аварии.
Когда все документы были оформлены, меня вывели через контрольно-пропускной пункт, на улице ждали Вадим и Полина. Они подошли ко мне, по-дружески обнимая. После зловонной камеры аромат духов Полины вскружил мне голову, и я излишне крепко прижал её к себе, не в силах совладать с инстинктом. Она деликатно убрала мою руку.
Когда же сработает уже отворот, сделанный Аматерасу?
Приехав домой, тщательно вымывшись, я лёг на кровать. Барсик тут же запрыгнул ко мне. Последние двое суток, проведённые в разных изоляторах, казались сном. Но расслабляться не надо. Пока Сергей на свободе, следует ожидать чего угодно.
Ольга. Судя по последним событиям, она и в самом деле в тот раз пришла предупредить меня. За что, вероятно, и поплатилась. Её жизнь по-прежнему находится в опасности, так как Сергей на свободе, а ему крайне невыгодно, чтоб она осталась жива. Поэтому он попытается проникнуть в больницу и убить её. С этой мыслью я соскочил с кровати и набрав водителю, велел ему приехать.
То, что Ольгу пытался убить Сергей, я не сомневался. Его выдавала инсценировка. Сама она уж точно не стала бы писать губной помадой моё имя в таком состоянии. Так мог сделать только человек, собирающийся меня подставить.
В больнице мне появляться нельзя, я всё ещё нахожусь под подозрением в покушении, мой визит может быть воспринят как угроза. Поэтому я поехал к следователю Митрошиной.
Гена был очень рад мне.
– Михаил Николаевич, я так напугался, в четыре утра ко мне приехала полиция и меня забрали в отделение, прямо из постели. Изъяли телефон. Они спрашивали, кому я звонил. А я-то даже и не знаю. И по поводу Смс-сообщения спрашивали, кто такой Михаил. Я сказал правду. Надеюсь, не сильно Вас подвёл? Мне больше нечего было им ответить.
– Нет, конечно, Гена, ты правильно поступил. Всегда нужно говорить правду. Мы ничего плохого не сделали, скрывать нечего.
Татьяна Михайловна сидела в кабинете и выглядела всё такой же уставшей. Я изложил ей свои умозаключения по вопросу безопасности Ольги, она недоверчиво посмотрела на меня, но обещала принять меры.
Понимая, что охранять потерпевшую в больнице сотрудники полиции не будут, попросил предоставить мне возможность оплатить услуги охранного