Уголки памяти. Рина Морская
мы вам позвоним, вы скажете, что теперь он где-то в Австралии, так?
– Я пытаюсь вам помочь. Это же вам понадобился Лев, спустя столько времени. Как говорится, хозяин-барин, – и бабуля убрала листок в карман.
– Ой, нет, нет, дайте мне его, пожалуйста, он мне очень нужен! – запричитала я и в мольбе протянула руки.
– Держи, Рита и вот это возьми, – вместе с номером телефона она протянула пакет, – Это пирожки домашние, ещё горячие. Вам в дороге пригодятся.
Я машинально приняла всё, что она мне протягивала.
– И могу сказать с уверенностью, – добавила бабуля, – все важные для него камешки Лев забрал с собой.
Я встрепенулась.
– Я уверена, что тот камень для него совсем не важен. Может глянете, всё-таки, на всякий случай? – не теряя надежды, попросила я её.
– Боюсь, больше ничем помочь не могу, – улыбнулась она. – Всего доброго, ребята.
Дверь захлопнулась.
– Ты на фига пирожки схватила? – возмутилась Сонька. – Реально в дорогу собралась?
– Они так вкусно пахнут, – без зазрения совести ответила я, вдыхая приятный аромат, заглядывая в пакет, – грех отказываться. К тому же, я проголодалась.
– Хорошо, хоть про дорогу ни слова, и на том спасибо, – выдохнула подруга. – Пошли отсюда.
– Не расстраивайся, Ритка, ты сделала всё, что могла, – успокаивал меня Стёпка. – А теперь забудь эту историю, как страшный сон.
– Не всё, – задумчиво ответила я.
– Нет, нет, нет, даже слушать не хочу! – Сонька закрыла уши руками, продолжая спускаться по ступенькам.
– Я же не заставляю вас ехать со мной, но и вы мне запретить не можете, – рассуждала я, следуя за ними.
– А вот тут ты ошибаешься, чумная. Достаточно намекнуть твоим родителям о твоём замысле, и ты всё лето провёдешь под домашним арестом.
– Вы не посмеете. Если помогать не хотите, то хоть не мешайте, – умоляюще простонала я.
– Кораблёва, это безумие. Ну куда ты собралась? В Таджикистан? Серьёзно? – Стёпка смотрел на меня с жалостью.
– Я не успокоюсь, пока не верну камни, – упрямо заявила я.
– И как ты себе это представляешь?
– Попрошу помощи у Люсьены.
Стёпка с Соней переглянулись.
– Хорошо, – Сонька взмахнула руками в отчаянном жесте, – давай так. Но если даже она скажет, что твоя идея – полное сумасшествие, то ты угомонишься. Идет?
– Договорились, – согласно кивнула я.
ГЛАВА 4
Моя бабушка, Людмила Петровна, была очень своеобразной женщиной. Одно то, что она предпочитала, чтобы её называли Люсьеной, говорило о многом. Большинство считало её странной, но я всегда была с ней на одной волне, и свой взбалмошный характер унаследовала именно от Люсьены. И теперь она стала для меня последним спасительным островком в огромном море непонимания.
Несмотря на свою эксцентричность, а может именно поэтому, Люсьена не любила городскую суетливость, она жила в небольшом посёлке в горах, примерно в часе езды от города. Направляясь к ней по извилистой дороге, мы наслаждались