Семь историй о том, как душа познакомилась с телом. Психология любви в сказках. Инна Заец
только чувствовать. Го не долго прожил с ней – ушел вместе с сыном Ло и крошечной любимицей Ля. И с выстраданной наконец способностью чувствовать.
И Ло, и Ля вместе с отцом и старшими детьми Олом и Анастасией приходили сюда. Ол нечасто – он путешественник. Анастасия – почти каждый день с целым выводком чудесных малышей. Она хорошая мать. Изредка сюда приходит То. Приходит и просто сидит на камне. Иногда вместе с То приходит старый, удивительно красивый пес. Пес облизывает странный камень, кладет на него свою морду, и они что-то рассказывают друг другу. Инь давно подружилась с собакой, но не пытается подслушать, о чем они разговаривают, она знает – это чужая тайна.
И вот, однажды, На видит в своем «кино», как Инь встает ранним утром, одевает легкое платье, старые сандалии, берет ветку прозрачного винограда и уже собирается уходить. Но потом возвращается и одевает на шею найденный недавно у моря треугольный кусок ракушки на старом, кожаном шнурке – он кажется ей теплым и загадочным. Инь отправляется в Никиту, долго гуляет по жарким дорожкам, потом плавает одна… Потом выходит на берег, ложится на горячие камни, забывает о времени и засыпает.
Опускается вечер, и солнечные круги уходят из ее закрытых глаз. Она слегка прищуривает левый и видит склонившегося над ней То. То осторожно берет в руки кусок ракушки, что висит у нее на шее и нежно гладит. Потом берет Инь за руку, и они идут по пирсу. Потом они прыгают, не разжимая рук. И Инь видит, что вода в море не зеленая, а золотая. А они, тем временем, достигают дна и не разжимают рук. А потом выплывают на поверхность и не разжимают рук, а потом выходят на берег и не разжимают рук. А потом идут по уже прохладным камням и не разжимают рук…
А на старом, сером камне в Никите теплые волны смыли бронзовую надпись, и под ней открылась другая: «Здесь сидели две золотые бабочки».
Продолжение о болезни Го. Москва. 1996.
Го был не стар, но даже молодые люди иногда болеют…
Так вот, Го был торреодором. У него было много быков. Среди них были очень хорошие, выращенные специально для корриды и похуже – для плуга. Но всех их Го любил, как своих детей. Случались и неприятности в стаде: то заболеет какой-нибудь бык, то выйдет из повиновения. Но Го был хорошим хозяином и всегда знал, как справиться со своими детьми. Никогда даже мысли у Го не было поменять свое дело на что-то попроще: пасти крокодилов, например, или разводить автомобили.
Да и жена его не роптала – привыкла. Беспокоилась, конечно, если Го надолго уходил в степи со своим стадом. Плакала, если какой-нибудь строптивый бык сбрасывал Го. Но она любила мужа и понимала – без своего опасного дела он никто.
И в доме у них всегда было тепло и открыто. Для Го, его друзей, для детей и их друзей, для собак и даже для быков. Правда, жену Го нельзя было назвать домоседкой. Из своих путешествий она приносила в дом странные знакомства с цветами, камнями, букашками и прочими всякими непонятными существами.