Попроси меня. Матриархат. Путь восхождения. Низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 6. Александр Атрошенко
Днепр по тонкому льду у Сырокоренья и привел к Наполеону в Оршу 800—900 человек. За три дня боев под г. Красным с 4-го по 6-е ноября французы потеряли, по данным штаба Кутузова, 19,5 тыс. человек пленными, 209 орудий и 6 знамен. Д. П. Бутурлин называет цифры: 10 тыс. убитых и 26 тыс. пленных. М. И. Богданович – тоже 26 тыс. пленных, но 6 тыс. убитых. Русские потери составили 2 тыс. человек.
Кутузов представил царю бой с 4-го по 6 ноября, как генеральское сражение. За это упрекали командующего и Н. Н. Раевский, представленный к награде за отличие в боях 4—6 ноября, и А. П. Ермолов, утверждавший, что под Красным «сражения корпусов были отдельныя, не всеми их силами в совокупности, не в одно время, не по общему соображению»126. Еще строже высказался Денис Давыдов: «Сражение под Красным, носящее у некоторых военных писателей пышное наименование трехдневного боя, может быть по всей справедливости названо лишь трехдневным поиском на голодных, полунагих французов; подобными трофеями могли гордиться ничтожные отряды, вроде моего, но не главная армия»127.
После Красного у Наполеона оставалось 35 тыс. боеспособных солдат, за которыми тащились оставшиеся несчитанными десятки тысяч безоружных и больных. Вся эта масса людей растянулась на полтора суточных перехода. Свернуть со Старой Смоленской дороги им было некуда – всюду их ждала смерть от казаков, партизан, крестьян. Вице-король Италии Богарне писал 8 ноября начальнику Главного штаба Л. А. Бертье о войсках своего 4-го корпуса: «Дух в солдатах от сильного изнеможения так упал, что я считаю их теперь весьма мало способными к понесению каких-либо трудов»128. Боевой дух после Смоленска сохранила только гвардия Наполеона, т.к. и в самое трудное время, за счет других войск, она обеспечивалась всем необходимым. Из воспоминания Дениса Давыдова в боях под Красным: «Неприятель, увидя шумные толпы наши, взял ружье под курок и гордо продолжал путь, не прибавляя шагу… Полковники, офицеры, урядники, многие простые казаки бросались к самому фронту, – но все было тщетно! Колонны валили одна за другою, отгоняя нас ружейными выстрелами, и смеялись над нашим вокруг них безуспешным рыцарством… Гвардия с Наполеоном прошла посреди толпы казаков наших, как стопушечный корабль между рыбачьими лодками»129. Все остальные войска превратились в голодные и обмерзшие толпы, «Великая армия» перестала быть не только «великой», она перестала быть армией. «Передо мной проходили один за другим, бесконечной вереницей, солдаты в лохмотьях, с посиневшими лицами, свирепые, угрюмые. Все мундиры, всякое различие чинов – все смешалось. Каждый облекался в одежду, взятую с мертвых. / Они шли по дороге мрачные, и вид у них был дикий. Всадники, лишенные лошадей, закутались в свою лошадиную попону, сделав в середине отверстие для головы, а на нее надевали каску, или кивер, или закрывали ее окровавленными лохмотьями»130. По воспоминанию русского
Ермолов А. П. Записки Алексея Петровича Ермолова о войне 1812 года. Londres, Bruxelles, S. Tchorzewski, S. Gerstmann, 1863, стр. 136. «Робким действиям надобно было дать благовидное наименование, и какое может быть лучше баталии?» (С. 136).
Давыдов Д. В. Сочинения. Предис., подгот. текста и прим. В. Орлова. Москва, Гослитиздат, 1962, стр. 541—542. «Целые толпы французов, при одном появлении небольших наших отрядов на большой дороге, поспешно бросали оружие» (С. 542).
РГИА. Ф. 673, оп. 1, д. 86, л. 64.
Давыдов Д. В. Сочинения. Предис., подгот. текста и прим. В. Орлова. Москва, Гослитиздат, 1962, стр. 370—371.
Французы в России. 1812 год по воспоминаниям современников-иностранцев. В трех частях. Часть III. Сост. А. М. Васютинский, А. К. Дживелегов, С. П. Мельгунов; предис., комент., указ. А. М. Савинова. Москва, Задруга, 2012, стр. 172.