Мегера. Вадим Федоров
не просто офицер, это рейхспротектор, – перебил её заведующий, – а насчёт сдачи крови вы хорошо придумали. Я пойду отдам распоряжения.
И он умчался. А Сару привели в сестринскую, переодели, как маленькую. Напоили кофе. Коллеги обращались с Сарой, как с тяжелобольной. А она и была больной. У неё болело и разрывалось сердце от любви к своему римскому мужу Виктору и от жалости к раненому немецкому офицеру, так похожему на Виктора. Сара выпила кофе, посидела минут пять. Потом поднялась и отправилась в операционный зал. Приняла роды.
Только собрались отдохнуть, как примчался заведующий. Всем сдать кровь для рейхспротектора Богемии и Моравии. Все безропотно пошли сдавать кровь. Сдали по пол-литра каждый. Вернулись в операционную. Рожениц, на счастье, не было, словно они все прониклись важностью момента и отложили роды до более подходящего случая.
Всей бригадой переместились в сестринскую. Вновь прибежал заведующий. Принёс сосиски и красное вино. Выпили. Начали расспрашивать Сару. Она рассказала, что опаздывала на работу и её подвёз знакомый шофёр. И как они увидели взорванную машину. И как довезли рейхспротектора до Буловки.
Сару слушали, спрашивали подробности. Гадали, что будет из-за этого покушения. Большинство жалело раненого. Ведь именно при нём в Чехии были повышены зарплаты и нормы питания. Вновь примчался взмыленный заведующий. Выпил с ними вина. Сказал, что за инициативу сдать кровь его лично поблагодарил заместитель Рейнхарда Гейдриха. И что о покушении уже известно в Берлине.
Незаметно наступил вечер. Сестричка постелила Саре в пустующей палате. Сказала, что её разбудят только в самом экстренном случае. И что это распоряжение заведующего: Сару не беспокоить. Она сегодня героиня и должна выспаться.
Сара поблагодарила девушку. Прилегла на кровать не раздеваясь. Сил не было. И мгновенно уснула.
Глава 4. Алёна
Алёна открыла глаза. Рывком встала. Питер. Её комната. Почти два часа дня. В соседней комнате кто-то разговаривает. Видимо, дедушка пришёл. Но сейчас не до него.
Не одеваясь, Алёна пододвинула к себе ноутбук, включила. Набрала в Википедии «Рейнхард Гейдрих». С экрана на неё взглянуло знакомое лицо. Лицо Виктора-Гейдриха. Алёна принялась читать о покушении.
Всё. Ни слова о враче, которая находилась в полицейском автомобиле. Будто и не было там Сары. Лишь было указано, что 3 июня Гейдрих скончается в больнице.
Алёна задумалась. Все её три женщины всё это время жили незаметно, не привлекая ничьего внимания. Обычные женщины, 38-летняя в Риме, 28-летняя в Праге и 18-летняя в Санкт-Петербурге. И тут вдруг одна из них попадает в историю, и не просто в историю, а в событие мирового масштаба. Уже одно это было плохо, очень плохо. А то, что про Сару нигде не упоминалось в связи с этим событием, было не просто плохо. Это было ужасно. Это было очень опасно. Алёна ощущала эту опасность каким-то шестым чувством.
Одно дело было отправить Виктора за прядью