Конкурс киллеров. Красота спасет мымр. Елена Логунова
ума сошла? – ужаснулась я. – За нами идут убийцы, а мы полезем в трамвай?! Забыла про Усова?!
– Тогда вперед! – Ирка решительно зашлепала по воде.
– Куда они денутся? – закуривая, сказал Бармалютка.
Некурящий Мелюзгаврик отмахнулся от вонючего дыма и плотнее прижался к стене.
Спасаясь от потопа, парни забрались в пустующую нишу на фасаде старинного купеческого особняка. Емкость ниши как раз равнялась одной крупной кариатиде или двум малогабаритным юношам.
– Я эту местность прекрасно знаю, – продолжал Бармалютка, выпуская дым. – У меня здесь тетка жила. Эту Белогвардейскую, как дождь, так затапливает по колено. А там, впереди, еще хуже: на перекрестке воды по самое не хочу, если не надумают двигаться вплавь, то вернутся, как миленькие! – Он посмотрел на часы. – Минут через пять и вернутся, засекай!
Спустя десять минут Мелюзгаврик выразительно посмотрел на часы, потом на Бармалютку, потом на небо. Дождь прекратился, река, в которую улица превратилась несколько минут назад, мелела на глазах. Вода с ревом втягивалась в открытые канализационные люки, кое-где уже показалась блестящая булыжная мостовая. Весело звеня, по обнажившимся рельсам прошел первый трамвай.
– Упустили! – Бармалютка сиганул из ниши на плечи шарахнувшимся врассыпную пешеходам. – Бегом, за ними!
Кабинетный мыслитель Мелюзгаврик от активного товарища поотстал. Когда он, тяжело дыша, прибежал к перекрестку, матерящийся Бармалютка уже шагал в обратную сторону.
– Ну, что там?
– Ты не поверишь, там паромщик, – угрюмо буркнул Бармалютка, не останавливаясь.
– Там кто?!
– Паромщик! Такой дед в сапогах по пояс и с тележкой, на которой на рынке грузы возят! Сажал, паскуда, по паре человек в свою тачку и перевозил на другую сторону! И наших баб перевез, по пятерке с носа!
– И недорого совсем, – пробормотал Мелюзгаврик.
Зарычав, Бармалютка ускорил шаг, торопясь вернуться к машинам, но на повороте в проулок вынужден был остановиться, пропуская встречный транспорт. Издевательски посигналив клаксоном, мимо прокатила знакомая белая «шестерка».
– Как так? Откуда они взялись?!
Растерянно поглядев вслед удаляющемуся «жигуленку», парни свернули в проулок.
– Ваша машина? Можем вытолкать! – предложил босоногий малец лет двенадцати, деловито потирая руки.
На покосившемся заборе, болтая ногами, рядком сидели радостно смеющиеся пацаны.
– Сколько? – отрывисто бросил Бармалютка.
– Ну, с «жигуля» мы полтинник взяли, – почесал в затылке пацан. – Но ваша-то машина подороже будет, так что гоните сотню!
– Недорого, – вновь заметил Мелюзгаврик, доставая бумажник.
Бармалютка одарил его гневным взглядом и побрел по воде к «Тойоте». Гомонящие пацаны посыпались с забора и облепили машину, как муравьи сахарницу.
– Предприниматели, – злобно проворчал Бармалютка, имея в виду и сноровистых мальцов, и дедушку-паромщика. –