Феодора – 4. Пираты. Сергей Афанасьев
помыла руки.
Фео вернулась к Русу, и он автоматически вернул свою здоровую руку на место, благо девушка, опускаясь на коленки и вытирая виной тряпочкой руки, тут же раздвинула ноги.
– Продолжим, – сказала она, вытягивая из сумки нитку для второго шва.
Перекусила ее.
А египтянин в это время присел возле гота. Тот уже еле шевелился, явно пытаясь провалиться куда-то в астрал, и там забыться, и ну их, все эти боли и прочие мучения – ведь там так хорошо!
– Не спать! – жестко хлестнул египтянин гота по щеке. – Не спать, воин, иначе уснешь навеки, – хлестнул он еще раз.
Глаза гота приоткрылись.
– Как меня зовут? – резко спросил египтянин, наполняя кружку вином из кувшина.
Гот что-то промычал.
– Громче, я не слышу! – властно скомандовал египтянин, протянув нож служанке и жестами показав в сторону ближайшего факела.
Она все поняла и тут же убежала.
– Контар, – более внятно ответил несчастный гот.
Египтянин кивнул и снова приподнял вялую голову раненого.
– Пей, – поднес он кувшин с остатками вина. – До дна.
Рус только вздохнул – тяжелораненых всегда жалко.
Феодора в это время снова насадила нитку на иголку, снова промыла все в вине – и руки и инструмент.
– Потерпи еще чуть-чуть, – мягко произнесла она, склоняясь к плечу Руса. – Это – предпоследний шов. Потом еще один – и все.
Рус кивнул. Самое тяжелое – это первая боль. Потом привыкаешь. Да и в городище учили его – иди навстречу боли. Сам, первый. Желай ее. И Рус старался так и делать.
– Ты как, потерпишь? Или еще вина? – поинтересовалась Феодора, поднося иглу вплотную к ране, но, замерев, заглянула в глаза юноше.
– Потерплю, – усмехнулся он и девушка только улыбнулась в ответ.
Рус хоть и был воин, но ему почему-то сильно не нравилось смотреть на то, как что-то острое входит в его тело. И поэтому он быстро отвернулся в сторону. Уперся глазами в гота.
Там служанка, побоявшись перешагивать через мертвое тело и торопливо обежав его стороной, подала горячий нож.
– Яблоко принеси, – обратился египтянин к ней, забирая нож. – Покрупнее.
Девочка поспешно шагнула к Русу с Феодорой и замерла, растерянно глядя на бочонок с вином. Замерла и Феодора – девочка ей явно мешала.
– Контар, яблоки закрыты, – обращаясь к египтянину, четко произнес Рус, ожидая появления боли и стараясь, как учили его, наслаждаться ею. – Мы обходились рукояткой кинжала в зубах, – добавил юноша.
Египтянин только покосился в ответ.
– Мой подопечный и перышко во рту не удержит, – тихо произнес он, после чего приподнялся и гортанно крикнул.
– Кидоку!
Надо же! – поразился Рус, в то время как Феодора быстро проткнула кожу. – Голос-то вполне командирский!
Юноша, невольно морщась, мысленно покачал головой, стараясь отвлечься посторонними размышлениями. Однако непростой у нас подобрался экипаж! – думал он в то время как, нитка быстро протягивалась