Великие реалисты и не только… Лучшие художники послепетровской России. Ксения Воротынцева
бывал когда-нибудь в мансардах, где проживают прачки, дышал их воздухом, пропитанным наполовину сыростью, наполовину паром… тот поймет, насколько верно художник изобразил картину прачечной».
Сергей Дягилев, критикуя опубликованную в «Новом времени» заметку, не удержался от укола в адрес художника: «Размашистая, сильная картина Архипова („Прачки“) имеет, конечно, не то „нравоучительное“ значение, которое поспешило придать ей сердобольное „Новое время“, горюющее о бедных прачках… Я полагаю, что Архипов был очень далек от подобных всхлипываний, когда с шикарной техникой… писал свой блестящий, быть может, чуть-чуть черный, но красивый этюд».
Вскоре в творчестве Абрама Ефимовича произошел перелом, вследствие которого мастер отдалился от передвижников. Поводом послужила поездка в 1902 году на Русский Север. Художник вспоминал: «Когда я впервые увидел Белое море, я почувствовал, что попал как бы опять на родину; так близко, так знакомо было все, что развернулось передо мной». Потрясенный красотой тех мест, он ездил туда в течение десяти лет почти каждое лето, исследуя малонаселенные территории. Порой экспедиции были смертельно опасными. Так, в годы русско-японской войны пьяная толпа чуть не утопила его в Северной Двине, приняв за японского шпиона. Тем не менее Север покорил сердце мастера. Архипов утверждал: «Было так хорошо, что хотелось бросить все дела, бросить живопись и только наслаждаться тем, что видишь, переживать эту слиянность с природой, ощущать иную жизнь, полную таких богатств, такой энергии и такой воли, которых уже не было во всем том, что в то время окружало меня в Москве». Вдохновленный художник создал полотна «Северная деревня», «Лодочная пристань на Севере», «На Севере».
В те же годы начал писать яркие, веселые, исполненные оптимизма портреты крестьянок Рязанской и Нижегородской губерний. Некоторые искусствоведы сравнивают данные работы с произведениями Филиппа Малявина, однако, по мнению Олимпиады Живовой, у картин этих авторов, в сущности, мало общего. У Архипова женщины «привлекают к себе простотой и естественностью позы, открытым лицом, веселым взглядом», а в «бабах Малявина поражает, прежде всего, темпераментность, стихийность, одержимость», их лица серьезны. Как бы то ни было, крестьянские серии стали знаковыми для обоих мастеров.
Архиповские полотна пользовались успехом не только в России, но и за рубежом: мастер активно участвовал в заграничных выставках. На выставке искусств в Мюнхене в 1909 году получил золотую медаль за этюд. В 1924-м во время знаменитой экспозиции русского искусства в Нью-Йорке пресса пришла в восторг от пяти его картин, хотя экспонировались там более 900 произведений 94 авторов. В том же году Россия после десятилетнего перерыва приняла участие в Венецианской биеннале. Комиссар советского павильона Петр Коган вспоминал, что первой купленной картиной была «Молодая хозяйка» Архипова. Позже иностранцы приобрели его «Лето». Обе вещи отошли Музею искусств в Генуе. В конце 1920-х полотна Абрама Ефимовича выставлялись в Японии