Авантюристы на стезе любви. Василий Веденеев
мое чует беду, – сказала Бьянка отцу. – Я должна поехать в Павию и убедиться, что с Альдо все в порядке. Почему он сам не приехал и даже не прислал письма? Если он неграмотен, мог приказать монаху черкнуть несколько слов.
– Но свадьба уже завтра! – воскликнул синьор Пьетро.
– Отложи ее, отец, – попросила Бьянка. – Скажи, что я нездорова! Закрылась в покоях и никого не впускаю. Пусть подождут, важно выиграть время.
Уговорив отца, Бьянка переоделась в мужское платье и в сопровождении преданных вооруженных слуг поскакала в замок Мороне. Конечно, она не могла действовать силой, зато знала могущество золота и при его помощи узнала о «безумии» Альдо и его заточении в башне. Несколько золотых монет открыли ей путь в темницу.
– Альдо! – увидев исхудавшего, бледного любимого, девушка кинулась ему на шею и прижалась к молодому человеку всем телом, шепча нежные слова и обещая немедля вызволить из темницы…
Приставленный Гвидо лучник наложил на тетиву длинную тяжелую стрелу и, выполняя приказ сурового властителя, пустил ее в потайную отдушину, старательно целя в спину странного юноши, проникшего в тюрьму. Шмелем прогудев в смрадном воздухе подземелья, стрела пронзила сердца крепко обнявшихся Альдо и Бьянки. Почти как стрела Амура…
Задержка с венчанием вызвала беспокойство Гвидо и, потихоньку вызнав в чем дело, он тоже тайком в сопровождении верных телохранителей помчался в свой замок – перехватить Бьянку, обвенчаться с ней в замковой церкви и надеть ей на палец перстень, изготовленный Самундрой: тогда победа на его стороне, а победителей, как известно, не судят! Синьору Пьетро придется принять зятя. И какого зятя! А Бьянка пусть примет в свое лоно его семя и выносит наследника!
Увидев на башне приспущенный флаг, Гвидо забеспокоился: видно, Альдо больше нет на свете? Но Бьянка?!
Он вбежал в зал и увидел, что мажордом распорядился положить их вместе, сдвинув столы и пригласив священников читать молитвы. Горело множество свечей, бормотали молитвы монахи, а Гвидо мрачно смотрел на молодые, еще не тронутые тленом, прекрасные лица.
Черт возьми, он опоздал! Совсем немного и… Но что теперь толку сожалеть?
– Осталось только кольцо, – правитель повертел перстень в пальцах и хотел надеть его на руку мертвой Бьянке, раз уж он предназначался ей. – Нет, зачем покойникам золото!
Не в его правилах так распоряжаться ценными вещами, и Гвидо с трудом надел перстень на свой мизинец: уж больно красиво сделал его четвертованный Самундра. И в этот момент потайной острый шип распорол кожу на пальце Гвидо, и таившийся в перстне яд проник в кровь правителя. Он ощутил, как темная пелена начала застилать ему глаза, как ослабли вдруг руки и подкосились ноги, и, уже рухнув на каменный пол зала, где лежали покойные, в последнем всплеске озарения понял: проклятый маг догадался, как с ним поступят, и заранее приготовил своему палачу страшную месть…
Еще в середине XX в. в окрестностях Павии туристам показывали остатки развалин замка некогда славного рода Мороне и Грифоне, когда-то правившего в этой