Глаз ведьмы. Василий Веденеев
Лолка сосала и сосала его, как пиявка, высасывая силы, деньги…
– Все, все, – он лег на спину, крестом раскинув руки. – Хватит!
– Ну, полежи, отдохни, а я приготовлю обед.
Она встала, накинула халат и отправилась в ванную. Он слышал, как зашумела вода, потом стало тихо и хлопнула дверца холодильника на кухне. Удивительно, но факт – Лолка умела очень прилично готовить. И вообще кому-то могла бы достанься дивная жена, не ступи она на скользкую дорожку. Да как было удержаться, если небось годам к пятнадцати так созрела, что уже мочи не осталось терпеть?
Обедали на кухне – салаты, мясо, зелень и холодная водочка. Без нее Лева давно за стол не садился и даже по квартире частенько бродил с бутылкой и стаканом в руках. А побродить есть где: как-никак сто пятьдесят метров.
– Слушай, почему мы все время сидим, как сычи, взаперти? – спросила Лола, заметив, как после второго стакана у Левки масляно заблестели глаза и на лбу выступила легкая испарина. Она уже научилась четко подмечать все стадии опьянения своего сожителя: сейчас Левка не взорвется на ее вопрос.
– Потому, – заплетающимся языком ответил он и напустил на себя загадочность.
– Потому, что теперь ты называешь себя Игорем?
– Может быть, – кивнул он. – А зачем тебе это знать?
– Встряхнуть тебя хочу, – она ласково взъерошила ему волосы и провела ладонью по щеке. – Развеять, развлечь, а ты словно чего-то боишься.
– Ну да! – Лева налил себе еще и залпом выпил. Не притронувшись к закуске, закурил и откинулся на спинку стула. – Забоишься тут.
– Рэкет теперь не в моде, – хихикнула Лола. – Или утянул много, а налогов не заплатил?
– Ну, ты это! – он пьяно погрозил ей пальцем. – Не заговаривайся.
И вдруг в душе возникло желание поделиться наболевшим хоть с кем-нибудь, даже с проституткой, скрасившей его затворничество.
– Уехать хотел, – мрачно сказал Зайденберг. – За границу. Но не вышло, не получилось ничего. Обещали мне помочь, да…
Он махнул рукой и снова выпил. Она слушала его, по-бабьи подперев щеку ладонью, и участливо спросила:
– Обманули?
– Поубивали их всех, – свистящим шепотом сообщил Левка. – Понимаешь?! Всех! А я не хочу, чтобы и меня пришили.
– Ой, какой ужас! – пискнула Лола, но он быстро зажал ей рот.
– Молчи, дура!
Едва он убрал руку, она тут же спросила:
– А как же теперь? И кто поубивал-то?
– Какая разница, кто? А дальше будет видно, пока пересидим. Живи со мной, озолочу!
В одурманенном алкоголем мозгу щелкнул недремлющий предохранитель, и Зайденберг захохотал, поняв, что слишком распустил язык, и пытаясь сделать вид, что шутит.
– Давай за все хорошее, – Лола налила водки в стаканы. – За тебя, милый ты мой!..
Очухался Зайденберг только на следующий день: голова гудела, во рту пересохло, тело не желало повиноваться. Заметив заботливо приготовленную на тумбочке большую банку пива, Лева открыл ее и жадно