На пороге. Денис Иванов-Ковалёв
в центр гильзу. Ничего.
Был шанс, что деревья как-то давили сигнал и поэтому КПК не работал. Выждав какое-то время, Сергей двинулся на середину открытой местности.
Редкие дождевые капли разлетались, ударяясь о грунт, с которого старожил подобрал вскоре свою гильзу. Металлический маркер был теплым. Неуверенно притронулся к земле. Та приятно грела ладонь.
– Твою… – прошептал сталкер, но договорить не успел.
Поверхность, дрогнув, ушла из-под ног. Берцы точно увязли в чем-то, стоило лишь попятиться. Подземные толчки участились и стали мощнее. Равлик только набирал скорость, метя к выходу, а позади уже трещало, гудело, обдавало жаром. Разворачиваться жутко не хотелось, однако сталкер все же сделал это, остановившись у знакомого здания, чтобы перевести дыхание.
Сердцевина стадиона плавилась, медленно проваливаясь и высвобождая раскаленные потоки воздуха. Невыносимый гул, сравнимый с ревом реактивного двигателя, вжал сталкера в стену. Гильзу вырвало из его пальцев и понесло к центру аномалии. Заскрежетала грузовая машина, которую потащило прямо через ограду следом. Столб ослепительного пламени заставил закрыть лицо руками…
…Присмотревшись, Сергей понял, что это небо. Ровное алюминиевое небо. Однако внезапный рвотный позыв вынудил перевернуться на бок, уткнуться носом в грязный асфальт.
Схватившись за голову, что трещала и гудела, ветеран принял сидячее положение, прокашлялся, нащупал подле себя нож, прислушался.
Лес смотрел на него со спокойствием и хладнокровием. Остатки зданий мрачнели в тишине.
В мозгу прояснилось, и старожил с большим трудом поднялся, взглянул на лезвие ножа, затем на слетевший наземь во время боя респиратор.
– Что за бред… – прошептал он сконфуженно и огляделся.
Все напоминало какой-то вещий сон, будто пригорок, с которого наверняка и велась стрельба, да тускло поблескивающий под ногами ПМ составляли до боли знакомую картину.
Руки дрожали, когда сталкер дотронулся до пистолета. Нацепив респиратор, первым делом Сергей решил уйти с открытого места хотя бы под прикрытие строения. Однако, добравшись до него, не выдержал, осел возле стены, выронив нож и вытаращив глаза. Его трясло. В пальцах подрагивал вытащенный из оружия пустой магазин. Там был всего один патрон.
– Нет, нет, нет, – шептал Равлик, – это не со мной… Это невозможно…
Вновь пальцы стискивают рукоять пистолета, вновь с импульсной болью в мозг врезается образ леса… Два патрона в магазине, последний патрон в слое грязи… Кровавым комом события пульсируют в глазах, заставляя истошно кричать… Раскатистой поступью по воспоминаниям проходится рев полыхающего стадиона. Палец, сведенный судорогой, повторно нажимает на спуск, точно проверяя, реально ли мгновение, что растянулось на целую вечность. Сердце на секунду проваливается…
Охваченный истерикой, старожил расхохотался, ударившись откинутой назад головой. ПМ, что он держал, притянул его взгляд. К горлу