Сильнее неземной любви. Евгения Горская
достань коньяк.
Лиза метнулась на кухню, следом Костя ввел туда Марианну, посадил на стул.
– Маша, валерьянки выпьешь? – Лизе было страшно смотреть на малознакомую девицу, которая все переводила удивленный взгляд с нее на мужа.
Костя, плеснув в чашку коньяка, протянул ее гостье:
– Пей.
Та послушно пригубила коричневую жидкость, поставила чашку на стол и покачала головой – не хочу.
В прошлый раз Марианна была здорово навеселе, не отлипала от Лизы, закатывала глаза и объясняла, как сильно она любит Владислава, как счастлива и рада его друзьям, то есть Лизе и Косте. Выглядело это глупо, и Лиза тогда очень ее жалела.
– Рассказывай. – Костя наклонился к девушке, ободряюще потрепал ее по плечу. – Рассказывай, Маша.
Она молчала, а Лиза вдруг почувствовала, как сразу, мгновенно, накатил тяжелый мутный страх, от которого сделалось холодно и жутко. Как будто, если Марианна заговорит, вся Лизина счастливая жизнь окажется миражом, а впереди откроется что-то чудовищное, ужасное, что она должна была видеть, но почему-то не замечала.
– Рассказывай, Маша.
Гостья вздохнула, передернула плечами, покусала губы.
– Я его даже не видела…
Она Влада на самом деле не видела. Она пришла, когда его уже увезли. Полицию вызвала соседка, она после дождя пошла гулять с собакой и наткнулась на лежащего Влада. Его убили в подъезде, застрелили.
Полиция с Марианной долго разговаривала, а что она могла сказать? Какие у нее могут быть предположения?
И что ей теперь делать? Ей даже идти некуда, она же не москвичка. С регистрацией подружка помогла, а жить где?
– Полиция опечатала квартиру? – спросил Костя.
Он все время хмурился и сжимал губы, а Лиза продолжала цепенеть от страха.
– Н-нет…
– Ну так живи пока в квартире Влада.
– А… родственники?
– У него нет родственников.
– Совсем? – удивилась Марианна. И сразу как-то приободрилась, перестала таращить глаза на Костю. Лиза отвернулась, за окном распустившаяся береза чернела ветками на фоне закатного неба.
– Совсем, – подтвердил Костя.
Марианна так и не заплакала, попрощалась, и Лиза заперла за ней дверь.
– Костя, я боюсь. – Только прижавшись к плечу мужа, она почувствовала, что страх понемногу отступает.
Он машинально погладил ее по волосам, легко отодвинул.
Противоположное крыло дома постепенно расцвечивалось пятнами загорающихся окон. Наверное, Марианна тоже зажгла свет в квартире Влада. Муж показывал ей, где находятся окна Юрлова, но Лиза не запомнила.
– Кто будет его хоронить, Костя?
– Мы. Больше некому. Завтра пойду в полицию, узнаю, как и что.
Муж подошел к окну, задернул занавеску.
– Бабушка сегодня Влада вспоминала. Надо ей позвонить, – сказала Лиза.
– Завтра. Пусть поспит спокойно. Она его с детства знала. Одна из немногих, кто будет о нем жалеть.
– Костя. –