Патриция. Сердце не камень. Alony
обнаружили и кто-то отправился на ее поиски, саднящая боль внизу живота только усиливалась. Патриция хотела избавиться от этой боли, которая служила доказательством ее падения, но та продолжала жестоко напоминать ей о случившемся.
Разве могла она знать, что закрытая дверь не защитит ее от коварного посетителя?! И дело было не в запасном ключе. Он даже не понадобился. Мужчина вошёл в комнату через потайную дверь, о которой она и не догадывалась. Патриция спала и узнала о присутствии в комнате чужого человека, лишь когда на ее рот легла его рука, а тело придавило чем-то тяжёлым, а потом последовала резкая боль. Страшная, позорная боль. В темноте она даже толком не видела его лица, но слышала как он стонал. Отрывисто, тяжело, противно. По ее щекам потекли слезы, но она не пыталась закричать или вырваться. В этом уже не было никакого смысла. Он успел сотворить с ней страшное.
Когда насильник отстранился, то не произнес ни слова и быстро натянув приспущенные брюки, вышел через ту самую дверь, о существовании которой она узнала только сейчас. Всё, что Патриция успела заметить, так это приземистую фигуру немолодого мужчины.
От только что испытанного ужаса, Патриция села и поджав под себя ноги, крепко-крепко обняла колени. Слезы беззвучно катились по щекам. И хотя всё произошло быстро, но она до сих пор ощущала тяжесть чужого тела. Тот, кто воспользовался ею, лишил ее не только невинности, но и возможности сопротивляться. Она никоим образом не могла защитить себя. Ей даже некого было обвинить, так как не знала, кто это сделал. Да и стоило ли во всеуслышание заявлять о своем падении? В таком случае ее имя покроется позором. Нет, лучше молчать. Так у нее хотя бы сохранялся шанс в глазах окружающих остаться чистой и непорочной.
Изливая свое горе в подушку, Патриция не слышала, как потайная дверь вновь отворилась и в комнату вошла другая фигура. В отличии от первой, та была высокой и худой. Лишь каким-то внутренним чутьём Патриция поняла, что находится не одна. Это заставило ее подскочить на кровати, но в ту же секунду жилистые руки успели ухватить ее за ноги и вновь опрокинуть на постель. Теперь она сопротивлялась. Ее ногти оставляли следы на его шее и лице. Она кусала его, пинала, но все усилия оказались тщетными. Как и первый посетитель, этот хоть и не без усилий, но всё же одолел ее и сделал с ней что хотел.
Патриция прекрасно видела, кто это был. Мистер Фишер не только отдал ее гостю, но и сам воспользовался ею.
Перед тем как уйти, он с пренебрежением бросил:
– Не в твоих интересах рассказывать, что здесь случилось. От этого пострадаешь только ты, – а потом презрительно усмехнулся и покинул комнату.
Как только он ушел, Патриция тут же бросилась к шкафу и достав из него дорожную сумку, принялась кидать в нее свои вещи. Она надела платье, которое застегивалось впереди и не требовало помощи служанки. Она оставляла здесь почти весь гардероб, взяв с собой лишь пару сорочек, панталоны, немногочисленные драгоценности и щётку для волос. Ей пришлось покидать комнату через