Илья-богатырь. Борис Александрович Алмазов
все племена облетела и до самых дальних докатилась. Запомнили имя идущего в дружину князя киевского Владимира – Илья. Но пока что знали о нем, что это сидень карачаровский, который в городище своем сидел тихо, с соседями не враждовал, но и своих обижать не позволял. А тут явились к нему из Киева монахи – калики перехожие, и оставил он отчину свою и родителей. – То ли договор какой выполнял давний, то ли славы искать пошел в неведомые края? – шептались окрестные славяне-кривичи.
Пересвистывалась по лесам соловая и белоглазая меря, на своем языке оповещая родичей про Илью.... Но большинство мерян были людьми мирными, жили с карачаровцами хоть и не в любви, а и не во вражде. Не мешали друг другу, и ладно. Одни – охотники, другие – пахари.
Одни по лесам да ловам рыщут, другие – пашню орут; одни зверя промышляют, другие – хлеб растят. А земли вокруг много, и лесов и рек в достаточности, и на пашню, и на ловы всем хватило.
Протараторили об Илье болгары, а от болгар и к хазарам (что путь по Волге из Скандзы в Персию держали до пересечения с Великим шелковым путем) весть донеслась.
Там порядок воинский все в точности, спешным делом, в Итиль-город донесение доставил. И призадумались хазары-иудеи, что держали в каспийской столице власть:
«А не стягивает ли Владимир-князь войска для нападения на Хазарию, как это делали Хельги и Святослав?»
– Да нет! – отвечали другие. – Великий Пейсах надолго вразумил славян! Нападения на Хазарию не будет.
Однако в Киев посылали спрос с лазутчиком к жившим там иудеям:
«Какие думы князь Владимир по поводу похода на Хазарию имеет?»
Но из Киева отвечали, что походу на Итиль не бывать! Владимир о том и не помышляет. А что идет в Киев какой-то Илья, из беглых подданных Хазарского каганата, так ведь мало, что ли, их, бродников, скитается по дальним местам и пустыням? Придет час – изловим! Не он первый, не он последний! Пусть пока на воле потешится; как скотина, в луга отпущенная, тело нагуляет, а там его и словить можно, и если не на невольничий рынок отправить, то к какому-нибудь делу, для Хазарского каганата нужному, приладить… Скажем, на Византию или на Кавказ в поход. Там рабов либо добыть, либо голову сложить…
И то и другое Хазарскому каганату на пользу.
Князь же Владимир стольно-киевский никаких военных приготовлений не ведет и воинов не сокликает. А Илья этот, карачаровец муромский, идет неизвестно кем званый и для какой службы – неведомо. Самочинно.
А что? Не напасть ли на Карачарово городище? Не взять ли там рабов для рахдонитов с Шелкового пути? – запрашивали киевских иудеев из Хазарии.
– Нет! – отвечали знающие люди. – И Муром, и Карачаров отстоят от Волги-реки далеко. Илья ушел из городища, почитай, один, только несколько с ним дружинников-гридней. На пальцах пересчитать всех можно. Карачаров дружиной не уменьшился. И хоть не велика она, а пока воины кагана от Волги до городища доберутся – все люди из города убежать успеют, и в лесах их не найти. А дружина карачаровская много может вреда поделать. Кроме того, сейчас все племена в тех украинах залесских не в миру живут. А приди кто со стороны, пленить да неволить, – враз помирятся. И