Гобелены Фьонавара (сборник). Гай Гэвриел Кей
Видящая Бреннина, новая толковательница сновидений, чтобы ступить на тот трудный путь, который Исанна открыла перед ней своей смертью.
Больше, чем смертью.
Некоторые поступки – независимо от того, во имя добра или зла они совершаются, – находятся так далеко за пределами нормального человеческого поведения, что заставляют нас, когда мы о них узнаем, перестраивать все свое восприятие действительности, чтобы подыскать им в этом восприятии соответствующее место.
Именно так поступила и Исанна. Актом великой любви – и любви не только к ней, Ким! – великой настолько, что разум не вмещал ее сразу, Исанна лишила свою душу всех тех зацепок, что удерживают память человека во Времени и Пространстве. И ушла – совсем, навсегда. И не только из жизни, нет, куда дальше. Теперь Ким это понимала – Исанна ушла и от смерти, и от всего того, что выткал Великий Ткач для своих Детей.
И благодаря этому сумела передать Ким все, что имела, все, что могла передать. И теперь Ким не смела даже сказать, что она не из Фьонавара, ибо в душе ее билось глубинное – на уровне интуиции – понимание этого мира, более глубокое даже, чем понимание того Мира, откуда она сюда явилась. И теперь, глядя на цветок баннион, она отлично понимала его суть, как понимала теперь и суть Веллина, и даже кое-что важное знала о той роли, которую играет в ее судьбе камень Бальрат, воплотивший в себе силы дикой магии. Когда-нибудь она непременно поймет, узнает, кто должен носить Венец Лайзен и пройти по самой темной из всех возможных троп на свете, как называл эту тропу Раэдет. Раэдет, которого Исанна потеряла вновь и теперь уже навсегда, чтобы дать ей, Ким, это бесценное, это тяжкое знание.
Нет, это просто чудовищно! Чудовищно несправедливо! Какое право, господи, какое право имела Исанна принести такую страшную жертву и взвалить на ее, Ким, плечи этот немыслимый дар, это невыносимое бремя? Как она смела решать за нее? Без нее?
Ответить, однако, оказалось довольно просто. Стоило лишь чуть-чуть поразмыслить. Нет, Исанна такого права не имела, и Ким совершенно свободно могла бы сейчас уйти, бросить все, отказаться ото всех этих жертв и даров. Да, можно вновь совершить Переход, как они и собирались, и оказаться дома, и выкрасить волосы или же, если захочется, оставить их седыми, в стиле «новой волны». Пока что ничего еще не переменилось…
Вот только, если быть честной, переменилось абсолютно все. «Как отделить рисунок танца от его исполнителя?» – примерно такой вопрос вычитала она где-то. А как отделить того, кто видит сны, от самих этих снов? Она чувствовала, что не находит ответа. Она совсем запуталась… Хотя ответ был невероятно прост.
Сделать это невозможно.
Через несколько минут она слегка нажала ладонью на потайную плиту под столом – теперь она знала, как это делается, – и перед ней открылась лестница, ведущая вниз.
Она стала спускаться по стертым каменным ступеням, и ей указывал путь свет Венца Лайзен. И тот кинжал должен был тоже непременно оказаться там – это она знала твердо, как знала и то, что серебристо-голубое лезвие будет покрыто алой кровью, но тела