Проект Повелитель. Игорь Денисенко
как ветром сдуло. Зато я расплылся в улыбке. Умеет Хаймович с людьми разговаривать. Душевно. Кот – лох явный, если не знал, что мы под защитой Косого.
– Ладно, дед, договорились, после обеда жди гонца… Хаймович вернулся, сияя как начищенный самовар, и подмигнул.
– Вечером, Максим, мы соорудим тебе отличные факелы.
Не знаю, сколько я протяну, стабилизирующий раствор, может, и работает, но биотики после такой дозы электромагнитного излучения, скорее всего, мертвы.
Однако задачу свою они выполнили – я всё еще жив, значит, исправили сегменты ДНК, заменили «битые» гены, может быть часть хромосом, если не все. Оборудование погибло безвозвратно, как обстоят мои дела на самом деле, уже не узнать никогда…
Никогда. Как часто я употребляю это слово. Многое осталось в прошлом, многое, если не всё, что я знал, любил, чем дорожил. Ни родных, ни близких, всё в прошлой жизни. Работа, моя работа, которой я был фанатично предан, тоже… В последний день, бросив своих, я бежал на работу. Нет, не работать, а лишь украсть пару ампул для жены и сына. Я всё еще наивно надеялся прожить с семьей долго и счастливо. Раствор помог бы организму бороться с неизбежными последствиями радиоактивного заражения. Я истово верил в его силу и испытал его на себе. Однако существовал огромный риск побочных эффектов. И я долго колебался перед выбором между смертью и неизвестностью, таившей в себе, возможно, еще более мучительную смерть или жизнь в измененном непривычном состоянии. Нерешительность меня и погубила. Поздно, поздно принял решение, поздно его воплотил. Две ампулы в защитном чехле в нагрудном кармане. Но тех, кому я их нес, уже нет. У меня никого и ничего не осталось. Осталось здание, в которое я теперь не могу зайти, мертвое здание. Система безопасности сработала по уровню «А» и работает до сих пор, выжигая всё живое и неживое тоже. Уровень угрозы «А» – это «Антибиотик». Сотрудники говорили, что, если «Антибиотик» сработает, живого не останется ничего, даже на уровне микроорганизмов. Система была разработана и установлена на случай нападения на объект и его захвата, а также на случай, если подопытные вырвутся из лабораторий. Лаборатории занимали пять этажей в подземной части здания…
Старик бинтовал палку пропитанной в смоле и солярке тряпицей.
– Кошки, пожалуй, единственные животные, к которым у меня сохранилась привязанность.
Гордые, независимые, грациозные, отличные охотники, несмотря на свой нрав, они по-прежнему жмутся к человеческому жилью. Собаки были еще более зависимы от человека в свое время, но посмотри, что с ними стало. Объединились в стаи безжалостных убийц. Стадность, так присущая некоторым животным, часто выдает не слишком хорошие качества, и у человека в том числе.
Кошка – ярый индивидуалист и коллектива не терпит. Вот, посмотри на него, – Дед кивнул в сторону серого дымчатого кота, сидящего на спинке кресла и безучастно наблюдающего за процедурой изготовления факела.
– Он приходит и уходит, когда ему вздумается. Пропитание добывает себе сам и от меня не зависит. И тем не менее ни за что не ляжет спать, пока я не лягу. Почитать не даст вечером,