Застенец 4. Дмитрий Билик
как прежде. Будто ничего не случилось. В этом и была главная трудность. Вот живешь ты, ходишь на работу или учебу, а потом вдруг выясняется, что твой сосед, к примеру, древнее могущественное существо, умеющий творить всякую магию. И теперь каждый раз что-то внизу сжимается, когда он проходит мимо.
Помню, был какой-то прикол с сознанием, когда ты только узнаешь какую-то информацию, и она начинает все время тебе попадаться. Как обычно бывает, это придумал какой-то немец[1]. Хотя разве от них можно ожидать чего-то хорошего?
В общем, теперь на каждом углу я слышал разговоры то про покойного Ирмера, то про эфери, то про Падших. Словно весь Петербург только и ждал отмашки, чтобы начать болтать об этом.
Помог, как ни странно, футбол. Он всегда был моим единственным способом разгрузить мозги. Тебе плохо, грустно, скучно – выходишь на поле (в данном случае, паркет), бросаешь под ноги мяч, и погнали.
К тому же я взялся за осуществление сложной цели – пытался научить моих балбесов тотальному футболу. То есть когда члены команды быстро меняются позициями ради сохранения мяча и продвижения его вперед. Получалось пока очень туго. Если Фима еще понимал, что когда полузащитник тащит мяч сам, то нападающему надо отскочить глубже для подстраховки, то Гриша искренне недоумевал, когда я кричал ему, что надо подниматься. Для защитника будто в центре поля была нарисована невидимая красная линия, которую нельзя пересекать.
Ну ничего, пусть я не Йохан Кройф[2], а мои балбесы не «Барселона», но своего добьюсь. Первый раз думать осознанно всегда тяжело. Шестеренки скрипят, мозги, привыкшие к вялому существованию, искренне не понимают, чего от них требуется, но постепенно начинают соображать. У меня было именно так.
Потому когда почти через неделю мы вышли из собственной защиты и забили гол в одно касание, я облегченно выдохнул. Значит, все же можно из поленьев делать не только Буратин, но и вполне неплохих футболистов. Надо будет как-нибудь связаться с тренером сборной России и рассказать про это.
А еще хорошо бы провести товарищеский матч. Да хоть с теми же «Пажами». Одна беда – им придется покупать футзалки, в бутсах здесь особо не побегаешь. С другой стороны, у дворян денег, как у дурака фантиков. Могут и раскошелиться.
Есть, правда, одна особенность. И заключается она в том, что непонятно, как скоро в следующий раз меня выдернут из этой мирной жизни. А то будет тебе, Коленька, и тотальный футбол, и товарищеский матч, и сытое спокойное существование.
Как там говорят: хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах? Произошло примерно подобное. Потому что едва я подумал о будущем, как на тренировке появился Протопопов. Человек, которого все ожидали увидеть здесь меньше всего, в отличие от меня. Надо отметить, что за прошедшие дни я не дергал Макара постоянными: «Скоро там уже?». Быстро только кошки родятся, как любил говорить наш тренер.
Но вот теперь, судя по всему, все и закончилось. По крайней мере, как только я кивнул Протопопову, тот кивнул в ответ. И мы друг друга
Речь идет о феномене Баадера-Майнхоф. Он заключается в когнитивном искажении, при котором недавно узнанная информация, появляющаяся вновь спустя непродолжительный период времени, воспринимается как необычайно часто повторяющаяся.
На самом деле эффект назван не в честь ученого. В 1994 г. в американскую ежедневную газету поступило письмо одного из читателей, который рассказывал, что его знакомый в течение нескольких суток услышал много раз о ранее неизвестной немецкой банде, во главе которой стояли Баадер и Майнхоф. После чего редакция газеты получила множество писем от людей, оказывавшихся в похожей ситуации.
Хендрик Йоханнес (Йохан) Кройф – нападающий Нидерландов, трехкратный обладатель «Золотого мяча». Как тренер именно он ввел понятие «тотального футбола» и привил его «Барселоне».