Чингисхан. Иона Ризнич
одним ослом.
Тот, у кого найдется украденная лошадь, обязан возвратить ее хозяину с прибавкой десяти таких же лошадей; если он не в состоянии уплатить этого штрафа, то вместо лошадей брать у него детей, а когда не было детей, то самого зарезать, как барана.
Человека, подавившегося пищей, протаскивать под ставкой и немедленно убивать, равным образом предавать смерти, кто ступил ногой на порог ставки воеводы.
Дети, прижитые от наложницы, считаются законными и получают по распоряжению отца соответствующую долю наследства. Раздел имущества основывается на таком положении, что старший получает больше младших; меньший же сын наследует хозяйство отца. Старшинство детей рассматривается соответственно степени их матери, из числа жен одна всегда старшая преимущественно по времени брака.
Запрещено под страхом смерти провозглашать кого-либо императором, если он не был предварительно избран князьями, ханами, вельможами и другими монгольскими знатными людьми на общем совете.
Запрещается главам народов и племен, подчиненных монголам, носить почетные титулы.
Запрещается заключать мир с монархом, князем или народом, пока они не изъявили полной покорности.
Никто из подданных Империи не имеет права иметь монгола слугой или рабом. Каждый мужчина, за редкими исключениями, обязан службой в армии.
Два письма Чингисхана
Адресованы они китайскому даосу Чань Чуню, известному целителю. Написаны письма были в 1220‐х годах, когда Чингисхан уже ощущал груз прожитых лет. Он хотел, чтобы врач приехал и помог ему, но интересовался и философией даосов. Первое письмо, несомненно, было отредактировано кем-то из образованных китайцев, приближенных Чингисхана, возможно, это был Елюй Чуцай. Стиль второго письма разительно отличается – вероятно, Чингисхан продиктовал его сам. Письма интересны тем, что содержат мысли Чингисхана о роли властителя и о своей роли в истории.
«Небо отвергло Китай за его чрезмерную гордость и роскошь. Я же, обитая в северных степях, не имею в себе распутных наклонностей; люблю простоту и чистоту нравов; отвергаю роскошь и следую умеренности; у меня одно платье, одна пища; я в тех же лохмотьях и то же ем, что коровы и конские пастухи; я смотрю на народ, как на детей; забочусь о талантливых, как о братьях; мы в начинаниях согласны, взаимная любовь у нас издавна; в обучении тем я напереди других; в ратных боях не думаю о заде. В семь лет я совершил великое дело и во всех странах света утвердил единодержавие. Не оттого, что у меня есть какие-либо доблести, а оттого, что у гиньцев правление непостоянно, я получил от Неба помощь и достиг престола. На юге Суны, на севере Хэйхэ [3], на востоке Ся, на западе варвары, – все признали мою власть. Такого царства еще не было с давних времен наших… Но звание велико, обязанности важны, и я боюсь, что в правлении моем чего-нибудь недостает; притом строят судно и приготовляют весла для того, чтобы можно было переплыть через реки; подобно тому приглашают мудрецов и избирают помощников для успокоения вселенной. Я со
Северо-восток КНР.