Одиночество вещей. Слепой трамвай. Том 1.. Юрий Козлов
как Господь Бог еще бродил с Нелидовом в рюкзаке по кругу, а в присутствии Господа всегда светло.
Едва они разложили на псевдожурнальном столике бутерброды с ветчиной, разрезанные и посоленные огурцы, конечно же, подавившиеся помидоры, сваренные вкрутую яйца, оплывшие, вспотевшие в полиэтилене равнобедренные треугольники сыра, едва Леон налил себе в стакан какого-то тягучего, с трудом покидающего бутылку сока, а отец, энергично потерев руки, как бы мгновенно и безводно их ополоснув, плеснул в свой стакан прозрачнейшей «Посольской», в дверь постучали.
Замычав, отец отставил стакан, крикнул: «Да! Войдите!» – что можно было бы перевести с русского на русский как: «Нет! Не входите!» Но русские люди не большие мастера переводить с русского на русский. Тем более через дверь. Тем более такое слово, как «нет».
В номер вошел широкоплечий подполковник с красными петлицами мотострелка, тот самый, громче остальных аплодировавший отцу. Он и в зале показался Леону молодым, а вблизи предстал совершенным мальчишкой, не старше школьного русского физкультурника.
«Не слишком ли разбрасываются офицерскими званиями в нашей армии?» – подумал Леон.
– Извините, что отнимаю у вас время, – посмотрел на накрытый журнальный столик подполковник. – Собственно, я хотел переговорить с вами в райкоме.
– Присаживайся, пехота, – кивнул отец на пуфик. – Как ты думаешь, где здесь может быть еще один стакан?
– У меня вопрос, – не стал чиниться подполковник. – Только один, – улыбнулся, заметив, что отец помрачнел и насторожился. У него была открытая, располагающая улыбка. А сам он – с правильными чертами лица, голубоглазый, русоволосый, с ямочкой на крепком подбородке – вселял уверенность и спокойствие, как новенький исправный пистолет или автомат. То, что в России водились подобные подполковники, свидетельствовало, что не все в России безнадежно. – Есть стакан, – подполковник открыл портфель, достал самодельную, похожую на артиллерийский снаряд, флягу из нержавейки, отвинтил, как в термосе, верх. – Какой офицер без стакана?
– За знакомство, – отец налил подполковнику «Посольской».
– Валериан, – поднялся подполковник, – можно без отчества.
– Будь здоров, Валериан!
– Будь здоров, Иван!
Чокнулись.
Выпили.
Выпив, подполковник посинел глазами, прояснился. Хотя и до того был синеглаз и ясен. Леон подумал, что вопрос, приведший его к отцу, не терпит промедления. Как не терпит промедления перевооружение армии новейшим стрелковым оружием.
– Ваня, – сказал подполковник. – У меня очень мало времени. Через двадцать минут, – посмотрел на часы, – заступаю на дежурство.
– Ты закуси, Валериан, – посоветовал отец.
– Сначала я задам вопрос, Ваня, – ответил подполковник, – потом мы еще по одной выпьем, и я поеду.
– Хорошо, – согласился отец. – Задавай свой вопрос, а я пока сделаю тебе бутерброд.
– То, что ты говорил, Ваня, безусловно,