Иван Васильевич – грозный царь всея Руси. Валерий Шамбаров
Юшко Тютин, дьяк Федор Жареный. Обсуждались и богословские темы, и текущие события. Но с одним собеседником, Иваном Беклемишевым по прозвищу Берсень, Максим обычно оставался «долго один на один», без свидетелей. Когда он появлялся, келейников выставляли «тогды всех вон» [81]. А Берсень при Иване Великом был видным дипломатом, одним из помощников еретика Федора Курицына, приближенным Елены Волошанки. После ее падения звезда Беклемишева закатилась, он ненавидел Василия Ивановича и хаял его.
Грек был согласен с ним, называл государя «гонителем и мучителем нечестивым» [82]. Поносил и Русскую Церковь, не признавал ее самостоятельность. Говорил, что «митрополит здесь сам поставляется на митрополию без благословения патриаршего, не по правилам святых отец. Поэтому князь великий и митрополит сами ся прокляли и со всеми последующими им». Зато к унии Максим относился очень почтительно, изгнанного униатского митрополита Исидора называл «учителем истины» [83].
В Москве снова формировался заговор знати, связанный с еретиками, и вдобавок симпатизирующий католическому Западу. И эта возня оппозиции подпитывалась реальными надеждами на грядущие перемены! Василий Иванович был уже 20 лет женат на Соломонии Сабуровой, а детей у них не было. После смерти государя престол должен был перейти к кому-то из братьев. К 1525 г. их осталось двое – Юрий Дмитровский и Андрей Старицкий. Оба по завещанию отца получили большие уделы, содержали собственные дворы, войска. Но были постоянно недовольны, что старший брат не делится с ними властью, казенными богатствами – и оппозиция тянулась к ним.
Да и не только оппозиция. Еще в 1507 г. польский посол передавал Юрию «тайные речи» короля Сигизмунда – тот предлагал князю вооруженную помощь в борьбе за московский престол [83]. После этого Юрий был замешан в заговоре Шуйских. А Андрей Старицкий женился на Ефросинье из рода Патрикеевых-Хованских [84]. Родственнице Вассиана Косого! Мало того, отец Ефросиньи был ближним боярином умершего в темнице князя Дмитрия – сына Елена Волошанки [85]. Соответственно, и ее доверенным лицом. Спрашивается, могли ли он и его семья остаться в стороне от ереси?
Наследование престола кем-то из братьев великого князя влекло за собой не просто передачу власти ближайшему родственнику, оно грозило для Руси очень крутыми переменами. Первым забил тревогу митрополит Даниил, организовал бояр и священнослужителей, чтобы отстоять прежний курс государства. Государю для продления рода он предложил пойти на развод. Так считал предстоятель Русской Церкви, невзирая на то, что как раз Церковь признавала брак незыблемым. Развод допускался в единственном случае – если один из супругов принимает постриг. Причем в подобной ситуации второй супруг, как правило, тоже уходил в монастырь. Но Даниил заранее разрешал Василия Ивановича от такого шага. Как видим, опасения митрополита за будущее страны и Церкви были и впрямь очень весомыми. Столь крайнее и рискованное решение предлагалось всего лишь ради попытки зачать наследника.