Роркх. Потрошитель. Марко Лис
Намного больше, но иного выбора просто не оставалось.
Мысленно я успокаивал себя, не переставая щуриться. Хотелось поскорее увидеть врага. И наконец мои глаза приспособились к темноте. Первым предметом, за который я зацепился взглядом, была обглоданная кисть. Человеческая кисть с огрызками вместо пальцев. Она валялась на земле, в нескольких шагах передо мной.
Уже от нее уходил смазанный кровавый след. Который вел, конечно же, вглубь окутанного тьмой переулка. Откуда периодически слышались треск ломающихся костей и еще один звук, от которого волосы встали дыбом.
Готов спорить – это мерзкое, липкое, мокрое звучание издавала разрываемая плоть. Пересилив себя, я начал медленно продвигаться вперед. Каждый последующий шаг давался все труднее. Несмотря на моего напарника прямо за спиной, всё моё естество заставляло чувствовать себя абсолютно одиноким.
Чем больше я видел, тем сильнее давила на меня окружающая обстановка. Два разорванных тела лежали в полуметре сбоку у стены. Точнее, то немногое, что уцелело. Едва ли там оставалась хотя бы половина от каждого ханта.
И еще три трупа уже отчетливо вырисовывались впереди. Твою же маму, пять мертвых хантов. Как же так, как один волк уложил целый отряд? Быть не может, подобное просто невозможно. Дыхание сбилось, а сердце пыталось пробить ребра и свалить из этого переулка. Одного из хантов просто выпотрошили. Беднягу размотали вдоль переулка словно новогоднюю гирлянду.
Возможно, у людоедов именно так и принято. Парень лежал на боку, вцепившись руками в собственные внутренности, которые уходили в темноту. Они тянулись к силуэту огромной твари, лежавшей среди переулка. Судя по тому, что медленно, но уверенно тело подтягивалось туда же, под чавканье Варга, – такое перетягивание канатов было частью трапезы.
Пистолет в руке ходил ходуном. Тварь продолжала пировать, не обращая на нас никакого внимания. Последний шанс развернуться и попытаться тихонечко ускользнуть был упущен. Не знаю, что выдало нас раньше.
Запах, который сквозняк наконец донес до хищников. Или сухой шелест гонимой ветром вчерашней газеты. Рваный кусок бумаги словно издевался над нами. Цеплялся за любую преграду на своем пути. И каждый раз яростно шумно трепыхался, пока не срывался дальше.
Позади прожоры в глубине переулка зажглись четыре пары зеленых глаз. Но я ведь пересмотрел кучу записей с ночными партиями. Тогда почему? Удивительно, как быстро соображает человек, когда уже поздно.
Я-то пересмотрел и был готов ко многому. А вот мой хант впервые столкнулся с засадой целой стаи чудовищ-людоедов. «Проверка ужаса провалена». Варги молниеносно сорвались с места. А я, похоже, поймал дебаф «оцепенение» и не мог даже пошевелиться. Всем спасибо за игру и до скорых встреч.
Даже мелькнула мысль застрелиться, лишь бы не быть съеденным заживо. Интересно, это я или мой хант? Вновь выручила абилка «феномен близнецов». Как только затылок пронзила знакомая боль, палец на спусковом крючке пришел в ярость, словно был сам по себе.
Все