Навсегда моя. Дарья Белова
Дурь дурью, но Аленка была в восторге. С Исаевым весь этот процесс незамысловатый переглядывались и думали об одном: Аленке же нравится, значит, надо терпеть.
Но, получается, я предал первым.
– Дай нам время, Ален. Не руби сплеча.
Я вижу ее застывшие глаза, прозрачную пленку, которая капельками скатывается по щекам. Она плачет. Твою мать, моя Аленка плачет, и я готов разорвать всех. В первую очередь себя, конечно.
Думал ли я, что когда-нибудь все вскроется? Нет. Есть ли мне оправдание? Уверен, что уже нет. Все, чем я себя оправдывал, вспыхивает и сгорает, обжигая свежие раны.
Аленка ведет плечами. По крайней мере, это некатегоричное “нет”. И я улыбаюсь. У меня, блин, надежда появилась. Тусклая, правда, как разрядившийся фонарик, но она есть.
Дверь подъезда открывается и оттуда выходит Исаев. Смотрим друг на друга. Два друга, блядь.
И я отступаю. Пока отступаю…
Глава 12. Алена
В гардеробе перед зеркалом наношу прозрачный блеск, у Сани прошу розовые румяна.
Волнуюсь жутко. И так каждый раз, когда собираюсь к Косте на наши занятия. Вот уже неделю после лекций мы едем к Исаеву домой заниматься. Налоговым правом, разумеется.
Под пристальным, практически сканирующим, взглядом подруги еще больше начинаю волноваться. Быстро убираю блеск в сумку, захлопываю румяна и сама впиваюсь в Шурку таким же взглядом. Им можно пытать, честное слово.
– Что? – не выдерживаю.
Руки чешутся достать телефон и проверить время. Мы договорились с Костиком, что после лекции встретимся у главного входа.
Можно сказать, у нас появилось свое место. Это… странно.
– У вас было че?
Кровь моментально приливает сначала к щекам – можно было и не наносить румяна, – следом уши загораются как ночные фонари.
Смотрит так, что у меня перехватывает дыхание. В ее серо-зеленых глазах и мелькает настоящий ведьминский огонек. Тут действительно поверишь в то, что все рыжие – ведьмы.
– С ума сошла? Нет, конечно.
– Хм… По-моему, Исаев – отличный вариант.
Закусываю нижнюю губу и на языке ощущаю противно-сладкий вкус блеска.
Сознаться, что тоже об этом думала? Господи, ни за что! Я несколько недель назад в таком виде перед Иваном предстала, что мысль переспать с Костей кажется какой-то развратной.
– Такой уж и отличный? Можно подумать, ты проверяла.
Эта мысль жуткая. Глаза щипать начинают, как только передо мной картина с Костей и Саней появляется.
– Нет, конечно!
Выдыхаю. Дышать вообще посвободней начинаю после моей реплики.
Выхожу из здания, взглядом ищу Костю, хотя заметила его сразу. Его нельзя не заметить. Но не хочу, чтобы он понял, как сильно я спешу к нему.
Исаев стоит с однокурсниками, о чем-то общается. Костя не улыбается. Он вообще редко, когда улыбается, часто хмурится. Но иногда можно увидеть его ухмылку, на которую западаешь как дурочка.
Смотришь, как уголок губ летит вверх, и что-то внутри греть начинает, где-то в районе солнечного сплетения.