Волчья луна, или Ошибка альфы. Нелли Штерн
уготована здесь та же судьба, за одним исключением. Я не питаю к вашему князю никаких теплых чувств, лишь черная ненависть наполняет мое сердце.
– В этот раз, дочка, все по-другому, – еле слышно произнес он и прислушался. От его обращения «дочка» все внутри сжалось и заныло. Снова вспомнила своих родителей, которых никогда больше не увижу, наш дом, всю свою прошлую жизнь, к ней нет возврата, и загрустила. – Мы с Августом уверены, что ритуал дал сбой, – заговорщически прошептал он у меня над ухом.
– И что это значит? – удивленно подняла глаза.
– С каждым днем тяга Торвуда к тебе становится все сильнее. Ты не знаешь, но его волк ночует на полу возле твоей камеры, наотрез отказываясь уходить. Он уже зависим от тебя, как и его человеческая половина.
Глава 8
Потянулись дни моего заточения. Жизнь постепенно обрастала маленькими, но значимыми ритуалами. Каждое утро начиналось с совместного завтрака с Дарием. Мой отец (именно так я с некоторых пор стала называть его) спускался в подземелье, едва всходило местное солнце. Неслышно ступая, пробирался в мою камеру и садился в кресло, ожидать, пока проснусь. Но вот ведь в чем дело, каждый раз я ощущала его приход, и сон мой становился более спокойным, почему-то именно он стал символом абсолютной безопасности. Проворочавшись до самого рассвета, чутко реагируя на каждый шорох и даже на едва слышные разговоры стражи, засыпала глубоким сном лишь в присутствии Дара. Тихонько, успокаивающе привычно шелестели страницы очередной книги, которую приносил отец. Этот звук, а еще его размеренное дыхание действовало на меня лучше любой колыбельной. После мы вместе завтракали, дальше прогулка. Совсем недавно Дар выбил для меня эту возможность, буквально выгрыз зубами. Правда гулять мне разрешалось только в небольшом внутреннем дворике для тренировок стражи, огороженном глухим забором. Но и этому я была рада. В один из дней расположившись на простой лавке на улице, Дарий показал мне книгу по истории Талларии. Открыв первую страницу, поняла, что не только говорю, но и прекрасно читаю на местном языке. Волки из моей охраны не рисковали подходить близко к нам, все, кроме одного. Луис, начальник стражи, частенько присоединялся к нашей прогулке. Этот немногословный громила подолгу и пристально разглядывал меня, ужасно этим смущая, пока я не спросила о причинах его интереса. Мужчина вспыхнул, широкие скулы мило заалели, и, буркнув что-то неразборчивое, волк удалился. Я лишь пожала плечами, а отец загадочно улыбнулся и продолжил свой рассказ о мире, в котором мне предстояло жить.
Был еще один взгляд, преследовавший меня, тяжелый, липкий, словно его обладатель каждый раз боролся с собой, пытаясь не смотреть, но и оторваться не мог, испытывая болезненное удовольствие. В эти мгновения меня захлестывала паника. Страх, глубинный, первобытный, поднимался вверх по позвоночнику, скручивая его своими ледяными когтями, дыхание перехватывало, я никак не могла согреться. Мелко дрожа всем телом, жалась