Усобица триумвирата. Часть первая. Любимая княгиня. Юлия Чеснокова
не захотел и, продолжая вертеться, прогремел уроненной подставкой под лучину. Возмущённая, Киликия проворно поднялась, поймала отпрыска, настучала ему куда следует, увидев зарождавшиеся на глазах того слёзы выговорила ему строго, так что мальчишка передумал хныкать, и села обратно.
– Ох, и на всё-то тебя хватает, княгиня, – с восхищением закачала головой Анастасия.
– У тебя пятеро будет – и не так научишься управляться! Ещё десять рук вырастет.
– Не знаю, у меня после того, как сын родился, будто все силы вышли, до сих пор иногда то там, то здесь ноет.
– Молодая ты ещё, чтобы ныло что-то, – погрозила ей пальцем Киликия, – это с непривычки, Настя, потом ободришься и забегаешь.
– Дай-то Бог, дай-то Бог, – покивала она.
Посланная в разведку боярыня вернулась и отчиталась:
– Говорят, приехал кто-то издалека. Гости.
– А кто именно приехал-то? – уточнила Киликия.
– Этого не знаю!
– Так что ж не спросила?
– Спрашивала, княгинюшка, спрашивала! Никто не знает, но говорят, Ярославичи распорядились столы накрывать у Коснячки.
– А что ж у него? Аль гости не велики? – сузила вдумчиво голубые очи Киликия.
– Сказали, будто бы, – перекрестившись образам в углу, боярыня прошептала: – язычники!
– Ох! – перекрестилась и Анастасия. Жена Святослава чуть не закатила глаза от их жестов. «К чему это усердие? Господь всегда в душе, разве оскорбит его дурное слово? Что есть слово? Всего название, указание, но не сам предмет. Да, Господь сотворил всё сущее словом, но мы же не боги, чтобы наши слова что-то решали! Мы всего лишь говорим, чтобы понимать друг друга, поскольку, изгнанные из рая, утеряли дар небесный понимать без слов».
Любопытство Киликии разгоралось всё сильнее. Ей хотелось хоть глазом посмотреть на прибывших, кто ж они такие? Она с трудом досидела до конца отведённого под вышивку времени, когда пришла великая княгиня Елизавета и сказала, чтобы все шли отдохнуть перед трапезой. Киликия тотчас же отложила иголки, бусины и материи, поднялась, оправила платье и вышла, препоручив приглядывать за сыном своим наперсницам. Накидывая на ходу простой, добротный, но не богатый плат, она надеялась не привлечь к себе внимание, сойдя за горожанку.
Киевский детинец имел сложную организацию. Великокняжеские хоромы, так называемый Ярославов двор, находился в самой древней части, где когда-то жил легендарный Кий – основатель чудного града. Эта часть расширилась и была укреплена при Владимире Крестителе. Обнесённый высокими бревенчатыми стенами, Киев при Ярославе Мудром стал разрастаться за их пределами. Тут, под стенами старинного поселения, построили Софийский собор, неподалёку от стоявшего особняком терема Ольги, некогда личной резиденции славной княгини, первой из рода принявшей христианство. Тут жена Ярослава и мать Ярославичей, Ингигерда, крещеная Ириной, основала