Тени творцов. Саша Гринн
Фарадж, в таком виде мы не признали тебя, – голос Холма оставался твёрдым, без намёка на смирение.
– Вот как? Привыкли, что Боги бывают только в сияющих доспехах и красивых одеждах, – его ухмылка напоминала оскал. Ох уж эти смертные, привыкли к показухе. Видимо, долго ещё будут старые привычки отмирать.
– Не будь таким строгим, – Аглея ласково погладила его по руке. – Как же они могут тебя признать, если даже на алтаре нет твоего изображения?
Она кивнула в сторону двух деревянных истуканов и подошла к конунгу. Холм поднял голову, чтобы ответить, но слова так и застряли на языке. Внешность сейчас как никогда была обманчива: да, девушка ему ласково улыбалась, но в глубине голубых глаз притаилась неведомая простому смертному Сила.
– Матерь Богов, Аглея, – прошептал он с придыханием. И ещё ниже склонил голову.
– Позволь им подняться, Фарадж, – Аглея обернулась к своему спутнику.
– Я их не просил, – он развёл руками. – Думаю, смертные, которые пережили все беды, посланные Старыми Богами, имеют право гордо стоять перед Новыми Богами.
Аглея протянула конунгу руку, призывая подняться. Вслед за ним поднялись с колен и ярлы.
Вождь викян не уступал Новому Богу ни ростом, ни шириной плеч. Маленькая ладошка Богини скрылась в мощной, похожей на лопату, руке Холма. Длинная тёмная борода с белыми прожилками терялась на широкой груди. Всё в этом человеке выражало силу народа, который он возглавлял.
– Расскажи нам, конунг Холм, что за беда у тебя здесь происходит, —Фарадж сел за один стол с ярлами. Аглее места рядом с мужчинами не нашлось. Женщин на такие собрания у викян было не принято пускать, и – будь ты трижды Богиней – правила смертных обязана соблюдать. Поэтому она осталась стоять в стороне и рассматривать вырезанные из дерева причудливые фигурки.
– Беда у нас одна, – Холм тяжко вздохнул. – Твари, которые вырвались из-под земли. Раньше они редко к нам прилетали и большого ущерба не приносили, а вот последнее время зачастили.
– Много народа погубили?
– В том-то и дело, что нет. Погибают самые отчаянные, те, кто до последнего бьются. Кого-то покалечили. Тилль, покажи.
Патлатый неприятный мужик помахал культей, что осталась от правой руки.
– Отгрыз именно ту руку, которой я держал булаву.
– Тогда в чём беда? Дома ваши сжигают? По дороге сюда я видел, как ловко вы их восстанавливаете.
– Дома – это тоже ерунда. Они уничтожают наши запасы продуктов. Если так дальше пойдёт – мы сгинем от голода. Или эти твари нас раньше пожрут.
Последнее конунг добавил, опустив голову.
– А вы хоть одну убили?
– Да, – гордо заявил Тилль. – Пока у меня было две руки, лично размозжил головы нескольким из них. Правда, они были небольшие, может детёныши.
Тилль смутился и опустил глаза.
– Те, кого вы называете тварями, это древние существа – драаксы, которых Он создал одними из первых. Все