Неверная. Марианна Кисс
дернула дверь, чтобы закрыть, но нога Платона уже стояла наготове, и я слишком поздно заметила это.
Он толкнул дверь рукой и вошел в квартиру. Совершенно нагло осмотрелся, прислушался, потом непристойно меня осмотрел. Кажется, он даже сглотнул, глядя на мою грудь.
– Э, да ты одна-а, в этой прозрачной маечке, такая чистая и прекрасная, – ухмыльнулся он.
Я вспомнила, что на мне нет одежды, потому что эта ночнушка на одежду не тянет.
– Убирайся вон, я позову на помощь! – испуганно пролепетала я, понимая, что сейчас может произойти.
А я сама этого хочу…
Но сквозь желание всё ещё пробиваются искры разума.
– Ну конечно, конечно, ты позовешь на помощь.
Он прошел, бесцеремонно заглянул во все комнаты.
– Ау, на помощь! Хочешь, я сам позову! – и вот он уже возле меня. – Значит, говоришь, не скоро придёт. То есть твой муж, вот так утром, в воскресенье, куда-то едет и оставляет тебя одну, в этой совершенно потрясающей маечке.
Он подошел вплотную, скинул лямку, склонился над моим плечом, поцеловал. От этого касания всё вспыхнуло у меня в животе. Поцеловал шею, дотронулся ладонью до лица, приподнял и поцеловал подбородок.
– Мм, как ты пахнешь, только с постельки…
О боже, я расплываюсь от этих поцелуев…
Он скинул другую лямку и поцеловал место, где она была, я вздохнула от удовольствия и закрыла глаза…
– С вот этой невероятной грудью…
Он взял в рот сосок, потянул его, облизал, потом другой.
– С этим животом…
Ночнушка соскользнула на пол, и Платон опустился, губы его уже у меня на животе, ладони на бёдрах, нежно и требовательно касаются.
Несмело я положила ладони ему на голову, запустила пальцы в шевелюру, тронула плечи, нащупала футболку.
– Ты не должен… убирайся… – прошептала я.
– Не должен делать вот этого?
Его ладонь у меня между ног.
О, пусть не останавливается, не слушает меня.
– Уходи… – шептала я.
– Я сейчас уйду.
Но пальцы уже во мне, и я не могу, не умею сопротивляться. Он толкает меня к стене, и я прилипаю, он опускается всё ниже.
– Ты хочешь, скажи мне?
– Да, – выдыхаю и сама себя ненавижу.
И тут же его язык касается клитора, и я уже сама отодвигаю ногу, даю ему пространство. Он поднимает её и придавливает, а пальцы его гуляют по моей промежности, касаясь всего, что там есть. Я чувствую их повсюду, вот они уже на моей заднице, уже забрались в ложбинку, и я готова взвыть от удовольствия.
Язык смелыми движениями проходит по клитору, теребит его. А я просто как податливое существо согласное на все эти касания и проникновения.
Пусть только не останавливается.
– Ты очень вкусная. Как тут у тебя всё влажно, я не могу оторваться. Как можно от этого уйти утром, в воскресенье…
– Заткнись…
– Такая прекрасная девочка. Я мечтал о тебе две недели…
О боже, он тоже мечтал обо мне, как и я о нём…
Кажется, я люблю его!
Нет,