Горький ветер свободы. Ольга Куно
Уж если она вам так приглянулась. Плюс тридцать динаров – ее собственная стоимость. Итого шестьдесят.
Я покраснела как рак, до того унизителен был этот разговор, хоть ведшие торг и не подозревали, что я понимаю их речь. Лучше бы этот ублюдок все-таки зарезал меня минуту назад…
– Компенсация? Ты в своем уме? Да это грабеж среди бела дня! – настаивал спутник покупателя. – Да если бы не мы, ты не получил бы за нее ни ролла!
– Зато получил бы моральное удовлетворение, – отрезал боцман. – И потом, здесь, в Остане, правила устанавливаем мы, арканзийцы, а не какие-то чужаки из Галлиндии.
Словно в подтверждение его слов, двое пиратов, до сих пор державшиеся в стороне, вскочили на возвышение.
Спутник покупателя недобро прищурился.
– Неужто? – вкрадчиво осведомился он, не особо испугавшись этого подкрепления. – Скажи-ка, мне только кажется или по установленным в вашей же Арканзии законам запрещено прилюдно убивать не то что женщину, но даже собаку?
Черного Пирата, не слишком уважавшего любые законы, в том числе и арканзийские, данное заявление не смутило, и этот унизительный торг мог бы продолжаться еще долго, а не исключено, что перерос бы и в драку, если бы не оклик покупателя:
– Ренцо, просто заплати ему столько, сколько он просит.
Голос прозвучал спокойно, но жестко и возражений не допускал. Спутник покупателя, не скрывая собственного недовольства, отсчитал шестьдесят динаров, вернул их в кошель, а оставшиеся монеты скинул себе в карман. После чего перебросил кошель боцману. Тот, со своей стороны, вручил мужчине конец веревки, которой было обмотано мое запястье. Будто собачий поводок или лошадиные поводья. Не знаю, в который раз за последнее время меня буквально-таки перемкнуло от чувства унижения и стыда, всепоглощающего, накрывающего с головой. Ну что ж, теперь этот брюнет вправе повести меня хоть на край света… хоть гораздо ближе – например, к себе в койку.
Конечно, можно было устроить шумную сцену. Вырываться, кричать, кататься по земле. Но что толку? Боцмана я успела узнать за время морского перехода и потому могла предсказать его реакцию. И предугадала ее совершенно правильно: все бы случилось так, как я хотела, если бы не неожиданное вмешательство покупателя. Но вот чего ждать от этого Ренцо и уж тем более от его немногословного и похожего на глыбу льда спутника, я понятия не имела. Не стоило дразнить их сейчас, играя в бессмысленные, да и противные мне самой игры. Следовало внешне смириться и немного подождать. Я все равно сумею исполнить задуманное.
Я бросила последний взгляд на собравшихся на противоположном краю возвышения девушек. Тех, с кем мы вместе провели последние, прямо скажем, не самые приятные десять дней жизни. С некоторыми из них мы были знакомы и прежде, по прошлой жизни. Сердце сжалось от чувства ностальгии. Непродолжительного. Это были завершающие ноты. Впереди – ненависть и туман.
Впрочем, следует отдать мужчине должное: тянуть меня за собой, как скотину, он не стал. Веревку