«Казаки-разбойники». Ирина Юльевна Енц
мину, но у нее это не очень хорошо получилось. Она еще с детства не умела врать. Вообще-то, она была неисправимой оптимисткой, хохотушкой и очень светлым человеком. Из нескладной пухляшки-девчонки она выросла в настоящую красавицу. Темно-русые волосы заплетены в простую косу, зеленые, какие-то даже аквамариновые глаза под черными бровями всегда искрились неудержимой радостью. Хотя, спроси ее, чему она радуется, вряд ли ответит. Довольно стройная, с красивой точеной фигурой. Ох, наверное, при такой-то внешности у нее нет отбоя от парней! Закончив медицинское училище, она, не раздумывая, вернулась обратно в родную деревню, где и работала фельдшером по сей день, нимало не печалясь ни о высшем образовании, ни о карьере. Она сосредоточенно наморщила лоб, словно решая какую-то непосильную задачу. А потом, неохотно призналась:
– Да нет… Особых идей нет… Но… Я тут подумала… А почему бы тебе не остаться тут? – Она заглянула мне в глаза с выражением, с которым наш кот Васька, налопавшись сметаны, смотрит на кусок сырого мяса. А вдруг счастье есть? А подруга продолжила уже более решительно. – Жилье у тебя есть, работу с твоей специальностью ты здесь быстро найдешь. Да чего там! Тебя в заповеднике с руками и ногами… Не говоря уже про голову. Тут вон воздух какой, а? А просторы какие!!! На берег реки выйдешь, там ни конца ни края не видать! – Начала она мне взахлеб расписывать местные красоты, постепенно вдохновлясь все больше и больше.
Я сидела слушала ее с усмешкой. Наконец, она заметила мою улыбку, и, прервав поток своих излияний, сердито заметила:
– Ну и чего ты лыбишься?! Тут сам Паустовский не гнушался жить и творить. А нам это что, не по рангу, да? Ну скажи ты вот мне честно, что там такого в твоем городе, от чего бы душа могла ликовать и петь, а? Ну подумаешь, Рязанский кремль! Так я тебе скажу, что наша церквушка на берегу Пры1 постарше вашего кремля будет!
Как ни странно, но ее пламенные воззвания произвели на меня впечатление. Безусловно, не то, как она расписывала тут передо мной красоты здешних мест. Я и без нее знала, что край этот неповторим в своем роде, как неповторимым может быть только природа в своем многообразии. Возможно, впервые в жизни, я задумалась над ее вопросом, что такого есть в городе, от чего моя душа могла бы ликовать и петь? Получалось, что ничего такого там нет и в помине. Увидев, как я задумалась, подруга воодушевилась, и продолжила расписывать мне перспективы моей жизни здесь, в дедовском доме. Я слушала ее излияния вполуха, а сама думала, что не смогу я продать этот старый дедовский дом, не смогу, и все тут! У меня рука не поднимется просто! Это было бы равносильно тому, как если бы я захотела выкинуть значительную часть своей жизни из собственной памяти! А еще, этот дом – единственное место, где будет вечно жить дух моего деда. Когда-то он срубил его своими руками, и прожил в нем всю свою жизнь. А значит, здесь я буду всегда чувствовать его заботу и любовь.
Разумеется, делиться своими мыслями с Валюхой я не стала, а то еще чего начнет от радости прыгать. А у нас все же поминки, а не праздник
Пра – река, приток Оки