Городской роман или Школа Карабаса. Елена Овчинникова
надкушенному кем-то, бисквитному пирожному. Затем тарелки Света выставляла перед детьми; а в качестве напитка выдавала по большой кружке сильно разбавленного растворимого кофе со сливками.
Но если все воспитанники спокойно принялись за завтрак, то Надежда лишь с изумлением уставилась на свою тарелку со сказочными лакомствами.
– А сегодня что? Какой-нибудь праздник? – решила робко спросить она у Вики.
– Никакой не праздник, – вяло ответила та, но догадавшись, что новенькая ничего не поняла, дала все же разъяснения происходящему: – Здесь не бывает праздников. Просто мы едим то, что не доели клиенты вчера в зале. Только на обед бывает овощной суп, который варит для нас Маргарита.
А по окончании завтрака все разошлись по сторонам.
Дежурная Света, перемыв посуду на кухне, тщательно убралась в жилой комнате, гримерной и душевой; после чего, как обычно, уставилась в окно, наблюдая за детьми, резвившимися на детской площадке во дворе их дома.
Ира удалилась отсыпаться после бессонной ночи, проведенной у шведской стенки, попросив девочек разбудить ее через пару часов, чтобы успеть привести себя в порядок.
Лариса сама вызвалась помогать Маргарите на кухне в приготовлении предстоящего обеда, где с удовольствием сплетничала, а вернее ябедничала старшей женщине на других воспитанников.
Мальчик Антон с Юлей – под наблюдением, пришедшего на работу молодого охранника – устроили игру в догонялки между столиками центрального зала, начав со странной считалки, которую громко произнесла девочка:
– Тили-тили, трали-вали,
Мы гуляли на бульваре.
Веселились, водку пили,
А потом тебя любили!
– После чего с криком: – Догоняй! – она бросилась наутек от мальчика.
Только Вика привычно вспорхнула на подиум и, с удовольствием сделав несколько поворотов у шеста, с легкостью села на шпагат. Неподалеку от нее, присев прямо на пол подиума и свесив ноги, устроилась Надя, спросив:
– Ты здесь давно живешь?
– Уже два года, а что?
– А как сюда попала?
Вика, наклонившись, вытянула руки к носку ноги и, повернув голову, внимательно посмотрела на новенькую, стараясь определить – до какой степени можно с ней откровенничать. Однако широко открытые, почти с детским выражением глаза Нади, прямо смотрящие на нее, располагали к достаточно прямому разговору; и поэтому Вика произнесла:
– Я, как и ты – москвичка. Просто сбежала из дому и прибилась к цыганам. Они меня приняли – даже своей посчитали. Ей-богу!
Заявляя это, Вика из шпагата перешла в позу сидения по-турецки – встряхнув черными вьющимися локонами до плеч – и кокетливо взглянула карими глазами на Надежду, которая решила уточнить:
– Ты что? Действительно цыганка?
– Конечно же, нет, – широко улыбнулась Вика. – Просто я еврейка. Зато я у них научилась попрошайничать и гадать зеркальцем прямо по-цыгански.
– Это