Время счастья. Александр Жарких
мать, ты даёшь!.. Был бы я помоложе, сам бы… всё сделал!
Девочка снова не поняла, почему он сказал «мать» и почему она что-то «даёт», но увидела, что глаза у старика вновь хищно прищурились. Но, только на мгновение, ибо старик хорошо знал, почему он давно не пользуется женщинами в постели: во-первых, его на них укачивало, а во-вторых, как говорили, после него всё равно нужно было всё «переделывать»…
Девочка не испугалась, когда они уехали из дома молчаливой женщины. Не испугалась, когда после короткой езды водитель старика остановил машину у ворот очень большого загородного дома, похожего на дворец. Высокие металлические ворота раскрылись, и они оказались во дворе. Она не сопротивлялась даже тогда, когда старик повёл её в дом, а какие-то услужливые люди в чёрной форме молча открывали перед ними двери. Девочка с трудом могла идти в туфлях на высоких каблуках, стараясь не упасть. Ноги сразу же начали болеть. Хотелось идти босиком, … или не идти совсем.
– Ничего не бойся, – сказал старик.
Девочка и не боялась, она уже знала: её несчастье где-то совсем рядом…
Они поднимались по витиеватым лестницам, потом спускались в темные коридоры, пока, наконец, не оказались в большой, очень жарко натопленной комнате, где было тяжело дышать.
Там большие обречённые глаза Девочки увидели троих, по всей видимости, крепко пьяных, осоловевших и распаренных взрослых мужчин, которые сидели за большим столом, уставленным бутылками и большими стеклянными кружками, небрежно завернувшись в какие-то простыни.
Несмотря на мучительную слабость и онемение, Девочка сразу же почувствовала всеми своими родинками на смуглом теле жадное дыхание мужчин и раздевающие её взгляды.
– Ну, дед, не обманул. Хороша сучка! – сказал один из них и почесал влажный от пота, волосатый живот. Остальные тоже одобрительно замычали.
Девочка, пытаясь не задохнуться, судорожно дышала, словно освещая своими, по-прежнему яркими, глазами полутемную комнату.
– Можешь идти, Карим. Потом сочтёмся…
Старик в кожаном плаще слегка замялся, но, встретив жёсткий взгляд мужчины с волосатым животом, поспешил молча выйти за дверь душной комнаты.
Девочка безнадёжно понимала, почему её оставили наедине с тремя почти голыми мужчинами в комнате, где было так мало воздуха и ещё меньше смысла. Впрочем, какой может быть смысл в том действии, ради которого трое существ мужского пола собрались в загородной бане и напились в предвкушении безнаказанного преступления.
… Худенькое тельце Девочки одиноко дрожало от слабости и желания поскорее убежать из душной комнаты, и из этого запутанного дома, из Москвы, из этого чужого мира, который, наверное, придуман каким-то недобрым сказочником. Но сил уже не было даже на то, чтобы сказать, как её зовут, когда об этом спросил кто-то из троих мужчин.
Потом её подвели к столу и налили что-то горькое и невкусное, сказав, что это вино с тоником, чтобы «расслабиться»… – Зачем расслабиться? – не понимала