Время счастья. Александр Жарких
нетривиальная мысль: у нас же нет другого времени, кроме нашего. Мы – все те, у кого совпали по времени наши единственные в этом мире жизни…
– Айдарчик, ты иди. Вон там, на столе возьми закуски и иди, милый… Михалыч тебя ждёт. И смотри, чтобы во рту у тебя никаких таких слов об этом больше не появлялось!.. Не любит он это! Ты меня понял?..
Айдар, посмотрел на Веру Павловну как на икону, которая всегда поможет пережить трудные дни в жизни, и подчинился даже не её словам, а взгляду, который встречал только на иконах в церкви. Крещёный татарин, всё-таки…
Но Айдар не был так прост, как хотел казаться. Его печаль и отягощение сегодняшним днём были связаны не столько с генералом, сколько с тем, что он задумал. Недавно он потерял всю свою семью: любимую жену Настю и двух сыновей-школьников Ильдара и Даниёра. Они стали одними из ста тридцати погибших заложников «Норд-Оста».
А Вера Павловна присела на краешек стула, как она теперь садилась – всегда на краешек. Быть может, потому что подсознательно ощущала себя почти всё время «на краю». На каком краю? На краю жизни, на краю бескрайней равнины времени… И стала думать.
Она всё поняла. В ней словно проснулся покойный муж-оперативник. Который поневоле когда-то научил её думать, как опер. Да, наверное, она всё-таки любила его, своего Витеньку, и часто вспоминала в последнее время. Наверное, она была с ним счастлива. Или просто время было такое, что можно было быть счастливой, даже не замечая этого…
Вспоминала, как его «подставили» на службе, и как его несправедливо уволили по отрицательным мотивам. Помнила, как он переживал это, тяжело заболел, и буквально в полгода сгорел. Кто подставил, так и не выяснили… Хотя поговаривали, что «подсидел» его именно Михалыч, давно метивший в его кресло. Она не хотела в это верить. На похоронах было очень мало народа. Но Михалыч пришёл. Даже речь произнёс.
– Михалыч, конечно, сволочь! Даром, что родственник… Он и до этого частенько брызгался и пачкался кровью. Но никогда не терял контроль над событиями и ничего не делал просто так. Это она знала наверняка.
Значит, и Айдара он к ней запустил не просто так. Знал, гад, что тот не выдержит и «поплачется ей в жилетку». Поняла: это Михалыч таким образом её к поискам девочки подключает. За одно и очередную проверку на преданность для неё устраивает. Знает, что я никуда не побегу и никому ничего не расскажу. У него ж всё схвачено. Значит, хочет, чтобы я тоже на «своей территории» в доме присмотрелась и поискала. А потом спросит… Как пить дать, спросит. Завтра же…
16
Ещё через несколько дней Вера Павловна решила остаться на ночь в банном тереме генерала. Такое случалось редко. Только когда гости задерживались в бане допоздна, и нужно было приготовить что-то праздничное и необычное. Под утро она уже валилась с ног от усталости и ложилась поспать на небольшую кушетку, стоявшую на этот случай в закутке на кухне. Укрывалась она теплым пледом, привезённым из дома. И, хотя генерал был прижимист, и даже жаден, такие дни оплачивал